− Пап, а почему Дина к нам больше не приходит? – я ожидал этого вопроса, но так и не смог придумать, что на него ответить.
− Работы много, − единственное, что пришло в голову.
− Вы поругались? Как с мамой?
− Ром, − глубоко вздохнул, подбирая слова, − так бывает. Вы тоже со Златой ссоритесь, − Злата – это девочка, с которой Ромка часто играет во дворе.
− Мы всегда миримся. Почему вы не помиритесь?
− Иногда это сложно сделать. Не отвлекайся, ешь.
− Ничего сложного. Подходишь и говоришь: «Давай мириться». И всё, – детская непосредственность, если бы всё было так просто в жизни.
− Ромка, − я улыбнулся и поцеловал сына в макушку, − пошли погуляем в парке, ролики возьмём. Хочешь?
− Хочу. А мороженое можно? – сын повеселел, а это, как бальзам, на мою душу.
− Будет тебе и мороженое, и сладкая вата.
***
{Август.}
− Чего это у тебя секретарша с каменным хм… лицом сидит? – Ширяев завалил в кабинет и, зевая, развалился в кресле.
− Уволил.
− Зверствуешь? Сначала бухгалтер, теперь секретарь. Всех поувольняешь, будешь сам и за тренера, и уборщицу въ*бывать.
− За*бали идиоты. Бухгалтер уже новый вышел, так что не жалуюсь.
− Чего звал-то?
− Можешь байк отогнать в сервис? Коцанул вчера, – коцанул – это, конечно, мягко сказано, но серьезного ничего, так, по мелочи.
− Или разь*бал в хлам?
− Если бы в хлам, то не просил бы тебя в сервак гнать. Не тупи хоть ты, – рыкнул в его сторону и ещё раз проверил документы в папке.
− Ты чего рычишь, бл*ть, не прекращая, уже два месяца? Вожжа под хвост попала? С байка не слазишь, носишься, как чумной. Ты не забыл, что у тебя сын? И тебе не двадцать, чтобы ответственность только за себя нести. Когда, кстати, Ромка из лагеря возвращается?
− Через три дня забираю. Звонил сегодня. Так что? Отгонишь?
− Ключи давай, – протянул Андрюхе ключи и документы. – Может, в клуб сегодня? Я выходной. А тебе не мешает выпустить пар.
− Нет, спасибо.
− Когда ты там был в последний раз?
− Давно.
− Хм. Секта? Религия? Сифилис? Кастрация? Импотенция?
− Что ты несёшь? – поднял взгляд на Ширяева.
− Варианты прикидываю, из-за чего ты блюдешь целибат.
− Завязывай, я не в настроении и опаздываю на встречу. Черкнёшь, что там с байком и на какую сумму я по ремонту влетел.
− Без проблем.
− Спасибо.
Выезжал с парковки и понимал, что, бл*ть, в чём-то Андрюха прав. Я бесился и сам не понимал, от чего. Этот бесконечный день сурка сводил меня с ума: дом, работа, дом, новый день и снова по кругу. Крыша ехала основательно. В попытке насытить свою жизнь хоть чем-то, пересел на байк. Эмоции, адреналин – то, что нужно. А когда Ромка уехал в спортивный лагерь на месяц, я и вовсе перестал слезать с двухколесного друга. Даже на работу иногда на нём приезжал. Только в последнюю неделю и этого стало недостаточно. Непонятная изматывающая жажда эмоций сводила с ума. Жил же, бл*ть, нормально. Что случилось? Что в голове щёлкнуло? Выругался в сторону и вытащил из пачки сигарету. Ещё и курить стал, как паровоз. П*здец. Останавливаюсь на светофоре и скучающим взглядом окидываю толпу, спешащую через пешеходный переход. Я сразу выцепляю из толпы светловолосую длинноногую девушку. Лёгкий сарафанчик выше колена, белая сумочка на длинном ремешке, балетки в цвет. Не глядя по сторонам, переходит дорогу, спеша к автобусу. А я конкретно так подвисаю, потому что на секунду мне кажется, что это Болонка. Но девушка оборачивается на долю секунды, и я понимаю, что это не она. Бл*ть, последнее время уже везде мерещится, словно шиза какая-то. Вырывает меня из ступора раздраженный сигнал автомобиля позади. Светофор давно горит зелёным. Матерясь, резко давлю на газ, срываясь с места.