– Я вернусь через три месяца.
Но по пути домой в Бельтер его преследовала одна мысль. Что станет с девушкой?
Ариэль, довольная тем, что удалось сделать несколько стоящих набросков, вернулась домой к обеду. Когда дворецкий сообщил, что её отец утренним поездом приехал из Лондона, её радость померкла. Она провела рукой по растрёпанным волосам и бросилась вверх по задней лестнице в свою комнату.
Расчёсывая спутанные пряди, она гадала, как долго в этот раз сэр Эдвин пробудет в Гардсли. Жизнь была гораздо приятнее в его частое отсутствие. Но пока он находился здесь, ей следовало вести себя осторожно и не попадаться ему на глаза. Увы, она не могла уклониться от своего дочернего долга ужинать с ним каждый вечер. Как обычно, он примется критиковать её неподобающую леди внешность и во всех деталях поведает о многочисленных примерах, когда она его разочаровывала.
Пару раз Ариэль подумывала указать ему на то, что он не даёт ей достаточно денег на модную одежду, даже если бы она её захотела, но из осторожности предпочитала придержать язык за зубами. Сэр Эдвин не отличался особой жестокостью, но всё же мог прийти в бешенство, когда был пьян или особенно расстроен финансовым состоянием.
Причёсываясь, она подошла к окну и посмотрела на улицу. Ей особенно нравился этот вид. Тучи сегодня поражали воображение. Возможно, ей удастся подняться на крышу и запечатлеть закат акварелью. Но нет, сегодня вечером это было невозможно, потому что придётся ужинать с отцом.
С сожалением отворачиваясь от окна, она заметила, как с крыльца спускается странная фигура: высокий мужчина в развевающейся чёрной мантии с широким капюшоном, полностью скрывающим его лицо. Поговаривали, что в Гардсли живёт парочка привидений, и Ариэль ненароком подумала, не одно ли это из них. Но человек, который так беспечно шёл по ступенькам, казался вполне реальным. И, конечно же, лакей Гардсли и лошадь вовсе не являлись призраками.
Внезапно она поняла, что это мог быть только таинственный затворник лорд Фальконер, которого иногда называли мрачным чудовищем Бельтера. Он стал легендой в Кенте, и горничные часто обсуждали его интригующе приглушённым шёпотом.
Ариэль слышала, как его представляли то святым, то дьяволом, а иногда и тем, и другим. Поговаривали, что он много жертвовал на благотворительность и поддерживал лечебницу для бедняков в соседнем Мейдстоне. Также ходили слухи, что он устраивал в своём поместье дикие полуночные оргии. Ариэль нашла в словаре термин «оргия», но определение оказалось настолько расплывчатым, что она не поняла его значение. Тем не менее, оно внушало тревогу.