Исходя из тех самых «сентиментальных соображений».
Альтернатива простая – Великие соберут все силы в кулак. И даже Сила Надюшки им потребуется – и Гесер будет требовать от Светланы инициировать нашу дочь…
Альтернативы нет.
– Я убью Костю, – сказал я.
– Не так, – тихо произнес Гесер. – Не то говоришь, дозорный!
– Я упокою вампира, – прошептал я.
Гесер кивнул.
– И не рефлексируй, Городецкий, – добавил Завулон. – Не жуй свои интеллигентские сопли. Нет на свете хорошего мальчика Кости. Да и не было никогда. Пусть он не убивал людей ради крови, но он – вампир. Нежить.
Гесер одобрительно кивнул.
Я на миг закрыл глаза.
Нежить.
У него нет чего-то, что мы для простоты называем душой.
Какой-то составляющей, неуловимой даже для нас, Иных. С самого раннего детства – спасибо родителям-вампирам. Он рос, участковый врач слушала его сердце и восхищалась здоровьем мальчика. Он превратился из мальчика в мужчину, и ни одна девушка не сказала, что его губы холодны при поцелуе. Он мог бы иметь детей – самых обычных детей от самой обычной человеческой женщины.
Но все это – не-жизнь. Все это взаймы, все это украдено – и когда Костя умрет, его тело мгновенно рассыплется в прах… потому что оно давным-давно мертво.
Мы все приговорены к смерти с самого рождения.
Но мы хотя бы можем дожить до смерти.
– Оставьте нас с Антоном, – произнес Гесер. – Я попробую его подготовить.
Я слышал, как встали Завулон и Эдгар. Вышли в коридор, закрылась дверь. Что-то зашелестело – видимо, Гесер прикрыл нас от наблюдения. А потом спросил:
– Переживаешь?
– Нет. – Я покачал головой, так и не открывая глаз. – Размышляю. Костя ведь все-таки пытался вести себя не как вампир…
– И до чего додумался?
– Он не выдержит. – Я открыл глаза и посмотрел в лицо Гесера. – Он не выдержит, сорвется. Физиологическую потребность в живой крови он сумел погасить, а вот все остальное… он не-живой среди живых и тяготится этим. Рано или поздно Костя сорвется.
Гесер ждал.
– Он уже сорвался, – сказал я. – Когда убил Витезслава и Инквизиторов… один из Инквизиторов был Светлым, верно?
Гесер кивнул.
– Я все сделаю как надо, – пообещал я. – Мне жалко Костю, но тут уж ничего не поделать.
– Я в тебя верю, Антон, – сказал Гесер. – А теперь спрашивай то, что ты действительно хотел спросить.
– Что вас держит в Ночном Дозоре, шеф? – спросил я.
Гесер улыбнулся.
– Мы все по большому-то счету одной грязью мазаны, – сказал я. – Мы боремся не с Темными, мы боремся с теми, кого и Темные-то отвергают… с психопатами, маньяками, беспредельщиками. По понятным причинам таких больше среди вампиров и оборотней. Так ведь и Темные… Дневной Дозор ловит тех Светлых, кто хочет разом всех облагодетельствовать… по сути – тех, кто может раскрыть людям факт нашего существования. Инквизиция… она вроде бы над схваткой, а на деле – следит, чтобы Дозоры не восприняли свою функцию всерьез. Чтобы Темные не стали стремиться к формальной власти над миром людей, чтобы Светлые не стали искоренять Темных начисто… Гесер, Ночной и Дневной Дозоры – это две половинки одного целого!