Он немного отклоняется назад, изучая меня, постепенно ступающую всё ближе, как диковинку. На довольно крепкой, хоть и средней комплекции, фигуре — элегантное пальто, явно сшитое на заказ, а под ним виднеется белоснежная рубашка с тёмно-синим жилетом. Не могу не признать, что в одежде у Рамиреса явно есть отличный вкус, и на мгновение даже позволяю себе представить его в других обстоятельствах.
Пока он не решает продолжить:
— Вчера вам, кажется, не хватило манер с нашей стороны или, если быть точнее, с моей? — Рамирес слегка кивает в сторону застывшего за спиной Энтони.
Я медленно опускаюсь на второй свободный стул напротив, чувствуя, как новая волна страха поднимается по спине подобно огню, рвущемуся по шахте на поверхность земли. Язык немеет, и я не могу вымолвить ни слова, словно околдованная тёмными силами — остекленевшим взглядом смотрю в упор на Рамиреса.
Он встаёт и грациозной, медленной походкой обходит стол, наклоняясь ко мне. Я отмираю и инстинктивно дёргаюсь назад, упираясь в холодную спинку стула, и думаю вскочить с места, но его крупная ладонь сжимает моё плечо. Ощутимо, немного болезненно…
Невыносимый пронзающий взгляд останавливается на моих затрясшихся губах:
— Что ж… А сейчас вы получили то, что хотели?
Низкий баритон, в котором постепенно нарастает давление и угроза, достаёт до самых недр моей сущности, заставляя внутренности скрутиться в пульсирующий комок. Я чувствую, как в уголках глаз скапливаются слёзы, но Рамиреса это никак не трогает — его лицо остаётся бесстрастным в опасной близости от моего.
Неужели мои дни закончатся вот так? Здесь, на неизвестном складе?..
Где? Где, чёрт возьми, я перешла ему дорогу?
На моём побелевшем от тревоги и волнения запястье защелкивается наручник, не замеченный ранее, от которого цепь идёт под столом к полу, ввинченная в бетон. И Рамирес еле слышно договаривает, будто озвучивая приговор:
— Сейчас я достаточно вежлив с вами, Джейн?..
На мгновение кажется, что всё моё тело медленно покрывается тонким слоем льда, как поверхность озера в подступающих заморозках. Язык отказывается повиноваться, я не могу вымолвить хоть слово, тупо уставившись на Рамиреса. Он с какой-то скрытой в движениях грацией, сплетенной с уже явственной угрозой, отклоняется назад, выпрямляется и отходит обратно.
Не дожидаясь от меня ответа на предыдущий вопрос, бросает дальше на ходу таким тоном, будто теперь мы будем говорить о прогнозе погоды:
— Давайте попробуем начать сначала, Джейн, — неторопливо опускаясь на стул, он педантично поправляет манжету рубашки, вылезшей из-под рукава пальто. — Вы, кажется, знаете лишь мою фамилию. Что ж. Альваро Рамирес, к вашим услугам.