Через поворот, эта поляна и появилась перед нами. Только на ней стоял мой отец и больше там никого не было.
— Мы опоздали, папа?
— Нет, здесь никого не было, — отец опустился прямо на снег, — следов, ведущих сюда, я не видел… И под самими Вратами был только чистый снег…
— Тогда ждём, — решила я, — Арьяна, только сегодня можно будет открыть Врата? Или это можно будет сделать завтра?
— Нет, у каждых Врат свой строгий цикл… У наших — раз в тридцать лет два года их можно будет открыть через каждые тридцать дней, а потом опять перерыв. Они уснут, и открыть их будет невозможно…
— Ждём тогда, — подтвердил отец. Было очень холодно, но были возбуждены, одновременно предвкушая и опасаясь.
— Арьяна, ты же спокойно отпустишь колдуна? Нам нужна Милада, а не он.
— Пусть уходит, о его побеге уже доложено…
Я воспользовалась случаем и стала осматривать странное сооружение Богов. Белые камни, блестящие и очень ровно обточенные с шести сторон, из которых были выложены Врата, очень криво лежали друг на друге, образуя неровный овал, уходящий нижним удлинённым концом в землю. Это было похоже на строение сумасшедшего каменщика, проснувшегося после пьянки. На каждом из камней были вырезаны маленькие значки, странные и чуждые в Адании. То ли письмена, то ли пиктограммы, они изображали фигурки людей, животных и растения, а также просто линии и геометрические фигуры. Было несколько изображений только лиц, солнц в разном количестве от одного до трёх, звёзд и созвездий. Было ещё одно странное светило, похожее на серп и изображённое вместе со звёздами. Ночное, что ли?
Несколько часов мы провели, промёрзнув на снегу в леске, но наше ожидание было не пустым. Солнце уже клонилось к закату, когда послышался скрип шагов по снегу. Вскоре раздались голоса, мужской и женский. Прятаться мы не стали, всё равно по следам было видно, что тут есть люди.
— Папа? — с удивлением заговорила Милада, разглядев, кто ожидает её на поляне. — Айо и Арьяна, — она усмехнулась, — вот уж, не ожидала… Я всё равно с ним уйду! Не удержите!
— Одумайся, Милада Ньево! Ты совсем не знаешь этого мужчину! Не знаешь мира, в котором он живёт… А если там плохо, и женщин держат, как за скотину, или людоедские законы… Или там идёт война, или голод… Одумайся!
— Нет, я люблю его! Я уйду с Гэйем! Он говорит, что всё будет хорошо, и я ему верю!
Весь этот диалог чужак стоял за спиной Милады, придерживая её за талию. Он не вмешивался, но смотрел на нас недобро. Тогда отец попытался достучаться до него:
— Гэйелд, ты производишь впечатление разумного мужчины! Отпусти мою дочь и уходи: никто не станет тебе препятствовать! Даже Арьяна…