— Оливия, всё хорошо, — тихо произнесла я, ненавидя жгучие слёзы, которые текли по ране на лице. Она держала в руке меч, а Дристан лежал на ней. Но Оливия не двигалась. — Оливия, он ушёл, он больше не причинит тебе вреда. — Я вытерла кровь с глаз и придвинулась, убрала Дристана с неё и вскрикнула, когда он оказался разрубленный на две части. — О боги, нет. — Я всхлипнула, понимая, что у Оливии невидящий взгляд. Затем встала, пятясь, а всё внутри кричало в отрицании того, что видела. Все уставились на меня, и я поняла, что истерически кричу. Сиара держала Севрина, Лилит — Элирана, и все уставились на безжизненное тело Оливии.
— Нет! Нет, всё не может так кончиться! — хрипло закричала я. — Я могу спасти их. Я могу спасти их всех, — пробормотала я, садясь перед Оливией и вливая в неё силу.
— Синтия, она ушла, — сказала Эри.
— Они не могут уйти, — прохрипела я, и слёзы потекли по лицу. — Нет! Нет! Танатос! — закричала я, глядя, как он выходит из тени. — Ты не можешь забрать их всех! Я буду драться с тобой!
— Их здесь больше нет. Спаси того, кого сможешь, — произнёс Танатос с болью в холодных голубых глазах. — Спаси того, кто ещё не сделал первый вдох. Это единственная оставшаяся душа.
У меня, готовой попробовать снова, светились руки, но Эри схватила меня. Я замахнулась и материализовала клинки, намереваясь драться, чтобы спасти мёртвых.
— Не делай этого, — предупредила она. — Это запрещено!
— Уйди, — потребовала я, притягивая к себе силу.
— Выбери ребёнка, Синтия. Калиин? Кейд или, может, Зандер? Кого отдашь им за то, что нарушила закон против Смерти? Твоя мать отдала свою грёбаную жизнь, чтобы вернуть тебя! Не делай этого. Ты позволишь Вилу сделать то, ради чего он пришёл! Он пытается заставить тебя нарушить закон против богов! Не дай ему победить! — взмолилась Эри.
— Но это моя семья! — Я рыдала от горя, держась за живот. — Это моя семья, Эри. Он забрал мою семью!
— Он ударил по семье, потому что они — твоя слабость, — прошептала она. — Спаси жизнь, которую сможешь, и отпусти остальных с миром. Они уже ушли. Их здесь больше нет, потому что они не хотели, чтобы он победил. Они позвали Танатоса. Его могут призвать только вопли душ, желающих пройти через него, чтобы познать покой.
— Какую жизнь я могу спасти? Они все мертвы! — Я посмотрела на Оливию, затем на её живот и покачала головой, не в силах даже подумать о том, чтобы сделать то, чего они от меня ожидали.
— Ты — Богиня Фейри. Достань ребёнка, — тихо прошептала она. — Только ты можешь благословить свой народ. Спаси малыша.