Возле изящного столика в инвалидном кресле сидел крупный мужчина с лицом Лёли Сопельского. На нём был мягкий твидовый пиджак серого цвета в мелкий белый рубчик и тёмно-серая водолазка, ноги укутывал клетчатый плед. Заметив удивление на лицах опешивших гостей, мужчина усмехнулся.
– Не стесняйтесь. Гоша Аристархов… – Лёля поднял со столика свежий номер «MacroNews». – Отличный материал. Я бы с удовольствием посетил такой фестиваль.
Гоша сделал шаг вперёд и взял в руки газету. Дрожь пробежалась по пальцам. В груди забурлили волны. Он не думал, что настолько влюблён в свою работу. На глаза навернулись слёзы. В данную минуту он ничего так сильно не желал, как вернуться в родную редакцию, окунуться в бешеный ритм, снова ощутить тот драйв, который сопутствовал каждому дню. Вечный адреналин на грани. Сквозь муть в глазах он смотрел на первую полосу и видел фотографию, которую сделал на фестивале.
«Шеф всё-таки не разочаровал. Васька, это всё ты. Без тебя нет ничего», – пронеслось в голове. Гоша перевёл взгляд на Лёлю и вернул газету.
– Присаживайся, Гоша Аристархов. Аллигатор, удачно кусающий за одно место. Ладно-ладно, не злись. Присаживайся. Сэм, сделай фотографию и выйди. Мы пообщаемся без свидетелей, – перешёл на командный голос Сопельский. Мужчина дождался, когда Гоша опустится в кресло, и поправил пиджак. – Теперь фотографируй. Мы оба должны попасть в кадр.
– А… – с сомнением в голосе произнёс Сэм, намекая на кресло. Фотоаппарат он прихватил из квартиры Гоши. В пути попробовал пару раз щёлкнуть Тоню. Вроде получилось. Но сейчас напало стеснение.
– Фотографируй так, чтобы мы оба вошли в кадр. Что непонятно? Кресло тоже войдёт. Ничего обрезать не нужно. Всё, как есть, – Лёля замер с газетой на коленях. Цепкий взгляд метнулся в объектив, словно стремился попасть на матрицу. – Теперь сделаем вид, что беседуем.
Сэм нажимал на кнопку, пытаясь поймать хоть что-то. Руки подрагивали. В комнате было душно. На лбу выступили капельки пота.
– Покажи, – попросил Сопельский, требуя фотоаппарат в руки. Заполучив его, он просмотрел кадры, ухмыльнулся при виде Тони. – Выберешь из девятого, пятнадцатого и шестнадцатого кадров. Одобряю. Ты можешь быть свободен.
Забрав фотоаппарат, Сэм взглянул на брата и поразился его рабочей собранности. Даже блокнот с карандашом в руке появился. Диктофон уже работал на телефоне. Ничего не сказав, фотограф вышел.
– Чай, кофе? Думаю, кофе, – Лёля улыбнулся Гоше. – Ты же не завтракал.
– Спасибо.
Какое-то время в комнате висела тишина. Мужчины рассматривали друг друга. Наконец, один из охранников вкатил сервировочный столик и расставил чашки, кофейник, тарталетки с рыбой, сыр, буженину.