Он написал ему тёплое, лёгкое письмо, объясняя выгоды дружбы и предлагая всегда обращаться за советом в делах сердечных. Неожиданно, но факт. К бывшему уголовнику Гоша относился гораздо лучше, чем ко многим другим людям. Все его пороки были на виду, так же как и достоинства. Он не таил ничего, говорил что думает, работал на Мизинчика открыто. Федька был интересен с журналистской точки зрения, и Гоша признавался себе, что обязательно написал бы очерк о судьбе деревенского парня, оступившегося однажды, но не переставшего быть человеком. Ему хотелось помочь. Видимо, и Мизинчик понимал, что тот небезнадёжен, потому и принял в штат осведомителем. У каждого свои понятия.
– Федь, я с тобой, но чисто в дружеском эквиваленте. Кто там ещё? Павел. Хм, видать, ему всё же скучно. Нет, этот никогда не сделает решительный шаг. Проверим. Назначу свидание. Эх, жаль поспорить не с кем. Он точно меня продинамит, – вздохнул Гоша. Павел не вызывал эмоций. Слишком вежливый, консервативный, с набором стандартных фраз. Без зазрения совести Джорджия назначила ему свидание. – Кто ещё остался? Два новеньких. Оба мужчины. Ладно. Давайте глянем, господа, что вы хотите от меня.
Письмо от Бориса заставило проглотить неприятный комок. Мужчина изрыгал ненависть всеми возможными словами, считая таких, как Джорджия, разрушительницами жизней, пиявками, желающими присосаться к чужому кошельку с целью наживы. Гоша решил не оправдываться и оставил письмо без ответа. Его взяла обида за Джорджию, которая олицетворяла всё лучшее, что было в нём: открытость, наивность, нерастраченную нежность, ласковую грусть, желание любить.
– Ого. Джордж. Кто-то что-то понял? – Гоша ухмыльнулся и облизнулся как кот на сметану. – Джордж и Джорджия – два одиночества в толпе?
Предвкушая удовольствие, он не торопился открыть письмо. Гадал, предполагал, делал ставки и надеялся, что его не постигнет разочарование.
«Доброго времени суток, Джорджия! Ты как с меня срисовала себя. Те же проблемы. Все видят меня снаружи и загодя решают, какой я внутри. Да, родители не обделили меня генами, потому и страдаю. Веришь ли, всегда хотел найти своё зеркальное отражение. Искал в толпе и в пустыне, но так и не встретил. Признайся, ты тоже ищешь себя в другом человеке? Ищешь, я чувствую. Джорджия… красивое имя, но не твоё, а Джордж – не моё, но нам так легче, правда? Нам страшно открыться. А вдруг не поймут, не примут? Здесь мы можем не бояться того, что снаружи. Есть ты и я. Никто не узнает, кто мы. Согласна? Будет время, пиши. Джордж».
Гоша закрыл глаза и раздражённо подумал о том, что пресловутый Джордж копнул глубже, чем предполагалось. Джорджия не собиралась открываться до конца. Она хотела флирта, игры. Или это он, Гоша хотел, а его дамочка в голове всё переиначила?