Он отдал бумажный вариант интервью главному редактору, а флешку зажал в ладони. Уровень доверия к шефу опустился до минимума. Пока тот читал, Гоша связался с братом и договорился о встрече в нотариальной конторе.
– Это бомба, – прошептал Альбертыч, подозрительно оглядываясь по сторонам. Ему уже чудилось, что их подслушивают, и новость вот-вот уплывёт. – Как ты это сделал?
– Какая разница. Не веришь? Держи, – Гоша протянул фотографию с автографом.
– «Лучшее интервью в моей жизни», – с трудом разобрал корявый почерк шеф. Его поразило всё сразу: и надпись, и Лёля в инвалидной коляске, и последний номер «MacroNews» на его коленях, укрытых пледом, и Гоша. – Аллигатор…
– Так что? Первая полоса – моя?
– Твоя.
– Буду верстать сам, дома. Принесу завтра, когда будет готов весь номер. Доделаю его сам здесь при тебе. Никто не должен знать.
– В типографии всё равно узнают и растрендят по всему свету, – огорчился Альбертыч.
– Первый раз, что ли? Сделай так, чтобы не растрендели. Ты уже тридцать лет в этом кресле. Поезжай в типографию и сам разберись с конфиденциальностью. В конце концов, мы это уже проходили. Не тупи.
– Ты прав, ты прав, – забормотал главный редактор, заставляя винтики и колёсики в голове работать. – Получается, тебя подставили?
– Я сам виноват, и сам поплатился.
– Вернёшься? – со щенячьим выражением на лице спросил Альбертыч. После ухода Аллигатора дела в газете шли уже не так весело. Два номера без него превратились в кошмар. Ещё и Джорджия поддавала жару.
– Не знаю. Пока не решил. Сначала интервью, потом поговорим. Я пошёл. Звони, когда будет готов номер, – Гоша поднялся на ноги, забрал из рук шефа фотографию и бумажную версию интервью со стола. – Прости. Всё своё ношу с собой.
– Аллигатор, ты изменился, – задумчиво произнёс главный редактор. – Кусаешь ещё больнее.
– Может быть. Перешли некролог мне на почту. До завтра.
Махнув рукой, он ушёл. Коридоры редакции выглядели чужими, бывшие коллеги – незнакомцами. Он мог о каждом написать по книге. Раньше. Теперь люди слились со стенами, лишившись своих оболочек. Они срослись в нечто, что отторгается. Всё-таки за спиной послышалось шушуканье. Все обсуждали новый облик Аллигатора: ледяной взгляд голубых глаз, тяжёлую поступь и ауру боли, окружавшую его, как саван. Стоило ему скрыться в лифте, как сотрудников редакции прорвало. Никто не собирался работать. Новостью дня стал Гоша Аристархов. Теперь каждый строил догадку, зачем он приходил, но его это мало волновало. В нём не проскользнуло любопытства к тому, кто занял его кабинет. Если Аллигатор и планировал вернуться, то на другую должность, а пока он торопился к брату. Обогнув здание на машине, мужчина нашёл свободное местечко для парковки.