Я ожидала каких-то огней, тропинок, жителей, но поселение выглядело совершенно пустынным, даже на стенах домов не было заметно светящихся окон. Только белая от снега земля и темные толстые бревна строений.
Мы шли вперед, сквозь все поселение, к самому высокому зданию. Двухэтажный дом, столь же мрачный и угнетающий, как и все остальные, был увенчан лошадиными головами над входом и красивыми витыми колоннами, но мастерство резчика по дереву не могло добавить уюта и привлекательности самому зданию. Оно скорее угнетало, нежели вызывало восхищение.
В домах не было привычных больших окон. Мы шли вдоль длинной стены по тонкому слою свежевыпавшего снега, и мне только раз удалось разглядеть в темноте черные узкие провалы, идущие три подряд. Слабый, едва различимый лучик света пробивался сквозь плотную занавеску с той стороны. Значит, деревня вовсе не вымершая.
Поднявшись по широким ступеням к главному зданию, великан потянул дверь, обернувшись в первый раз за все путешествие и снова сделав приглашающий жест рукой. Глубоко вдохнув холодный северный воздух, шагнула в темноту. Сразу за дверями оказалась какая-то занавеска. Плотная и жестка, как дурно выделанная кожа. Быстро сориентировавшись, толкнула занавесу вперед, тут же на мгновение ослепнув от яркого света и гула голосов.
Со всех сторон доносился смех, крики и звон металла. Отступив в сторону, освобождая место для проводника, быстро заморгала, ускоряя адаптацию глаз. Зрение прояснилось почти сразу, заставив удивленно приподнять брови под намерзшей маской. В огромном зале, который занимал весь первый этаж здания было около двадцати ёкаев. Высоких, широкоплечих мужчин, одетых в полотняные рубашки и кожаные штаны. В основном светловолосые, какие-то бугристые и больше похожие на наших они (японские демоны), чем на людей, ёкаи высоко поднимали кружки с чем-то хмельным, громко смеялись и с силой хлопали друг друга по плечам. Они сидели за столами, расставленными вдоль стен, а по центру зала горел очаг, обложенный камнем. Здесь было светло, жарко и пахло чем-то очень сладким. И пьянящим.
Обведя зал, остановилась на седовласом гиганте с длинной бородой, сплетенной множеством косичек. Он так явно напоминал деда своим величием и силой, что не оставалось сомнений в его главенстве над всеми этими, довольно молодыми и шумными существами. Я только собиралась двинуться в его сторону для приветствия, как из-за занавески появился мой мохнатый провожатый. Ёкай резко сдернул с головы меховой капюшон, скинул куртку и с тяжелым вздохом стянул вязанную кофту, оставшись в одних меховых штанах и мокрой тканой рубахе. Вещи полетели в ближайший угол. В нос тут же ударил кисловатый запах мужского пота.