Теперь этот фокус давался совсем легко, и я безошибочно определила, что именно происходит внутри. Где разрезы, а где разрывы. Я направила тонкие серебристые нити к самым опасным ранениям и начала сплетать ткани и сращивать кости, ариусом замещая потерянные куски. Это почти ювелирная работа, но я чувствовала себя уверенной как никогда.
Мне и в голову не приходило, насколько много света я выпускаю в этот момент. Я не догадывалась, что со стороны походила на белое видение, дарующее подлинное исцеление на глазах иностранных наблюдателей и послов, безутешной Винелии и королевской свиты, всего цвета аристократии и скрывающихся на других берега шпионов. И, наконец, на глазах короля, который просто не мог оторваться от моих «чудес».
Когда я закончила, Акрош вздохнул всей грудью и легко сменил шкуру на тело. Теперь я видела последствия огненного удара Улия. Мой дар пока ещё недостаточно развит, чтобы исцеление стало подлинным, как у святой Клэрии. Я могла остановить воспаление, но восстановить зрение — нет. Глаза Акроша стали полностью белыми. Он ослеп.
* * *
Король намеревался сразу утащить меня с пляжа на допрос, настолько его поразили мои возросшие способности. Разумеется, я оттягивала этот момент как можно дольше, оставаясь при Акроше до прибытия королевского доктора, транспортировки его в больничное крыло, где выслушала неутешительный прогноз врача.
У драконов, когда они выпускают пламя, на глаза инстинктивно опускается тонкая, огнеупорная плёнка, так что огонь не касается белков. Когда Улий напал на Акроша, она попросту не успела опуститься. Первый маршал навсегда ослеп — белки были целиком выжжены, трансформация не смогла восстановить зрение, а у меня недостаточно опыта для такой тонкой, почти невидимой работы.
Я знала, что Винелия, стоящая неподалёку внимательно слушает слова доктора. Я видела, как побледнело её лицо. Знала, что под кожей она сплошной оголённый нерв. Остроту вины ничем не смыть, а значит она будет страдать. Право, лучше бы король просто отпустил бы её с матерью.
В глазах девушки видна отчаянная надежда, что я смогу спасти его, но я не была так уверенна. Мне нужно было поговорить с Кукулейко. С такими последствиями прежде не сталкивалась.
Выйдя из больничного крыла, намеревалась направиться в малую столовую и организовать себе что-то вроде ужина. Остальные аристократы сейчас веселились в бальном зале, и даже досюда доносилась громкая музыка. Помассировав кожу головы, чуть притушила головную боль. В последнее время, она часто меня беспокоила, и я связывала это с возросшей нагрузкой на ариус. Слишком много вкладывала в эту науку.