Его рука переместилась на её затылок. И не осталось ни единого сомнения, что сейчас произойдёт его "так надо".
Яна, почему ты не возмущаешься? Почему сама тянешься к нему? Почему обхватила его шею руками? Боишься упасть из-за того, что кружится голова? Хорошая отговорка…
Таких провокационных поцелуев у них ещё не было. Моррис будто испытывал терпение Яны. Движения его языка и губ были медленными тягучими и нежными. Наслаждение натягивалось струной, становилось всё острее и острее. И когда Яне показалось, что терпеть больше невозможно, он мгновенно сделался напористым и требовательным. Нежность сменилась пылкостью. Яна чувствовала, как Моррис завёлся. Эй, полегче. Она всегда знала, что у её викинга бешеный темперамент. Дай ему волю и неизвестно, чем это всё закончится. Их поцелуй уже был гораздо больше, чем поцелуй. Откровенный и чувственный, как близость. Яна теряла связь с реальностью…
Когда Моррис оторвался, им обоим потребовалось время, чтобы восстановить дыхание. Такое чувство, что ты вынырнул из водоворота, который чуть не утянул на самое дно, и жадно глотаешь воздух.
И не успела ещё Яна прийти в себя, не успела пережить этот сумасшедший поцелуй — у неё ещё даже мозги не включились, а Моррис уже заговорил. Он посмотрел на неё с предельным вниманием и спросил требовательно:
— Что ты чувствовала?
Ничего себе вопросик. Что Яна чувствовала? Как описать те несколько минут головокружительных ощущений? Нет, Моррису ещё повезло, что она писательница — сейчас придёт в себя и что-нибудь выдаст. Как-нибудь сформулирует, что-то обрисует. Как там в книгах: "каждой клеточкой своего тела она ощутила…". Нет, не то. Яне приходилось передавать чувства героини на бумаге, но сейчас все слова казались картонными. Разве опишешь парой фраз это чувство полёта… Так, стоп, а почему Моррис спрашивает? Зачем ему это?
— Тебе не было плохо? — конкретизировал он. — Не чувствовала боли в пояснице?
— Нет.
— Значит, ты пока не под действием своей брачной метки, — выдохнул он с облегчением.
— Что?
— Иначе бы тебе были до боли неприятны мои поцелуи.
— Почему?
Сегодня на Яне какое-то проклятие отсутствия красноречия. Надо вопросы задавать более развёрнутые.
— Что ещё за брачная метка? Это та, что у меня на пояснице — знак Атай? Что значит, я «пока не под её действием», а должна?
— Рано или поздно брачная метка вызреет, и ты окажешься под её властью, но я этого не допущу, — пообещал Моррис.
Он аккуратно опустил Яну в кресло.
— Сейчас всё расскажу. Только схожу за Бонифасом.
— За Бонифасом?
— Да. Он должен был уже заварить чай из листьев кислицы. Кое-какая информация лучше усваивается под этот чай.