Пока среди пустых сонных коридоров дворца и улиц спящей столицы работал механизм приказов и повелений, Никлос забрался в душ, чтобы смыть с себя кровь, и кое-что похуже. Это новое изобретение, созданное на стыке магии и технологий выпускников академий, стало его любимой игрушкой, где можно было подумать. Но не сегодня.
Ник выкрутил ручку до упора, врубая ледяную воду, и, склоняя голову, подставил затылок. Струи пустились вниз, сворачивая короткие волосы в сосульки, ложась паутиной на разгорячённое лицо. От холода моментально свело зубы, и он двинул челюстью, сдавливая резцы. Смыть, смыть всю грязь и злость. И чувство вины, и обиду, и боль. Перед глазами всё ещё видится полуобнажённое тело, распростёртое на мокром от крови и дождя алтаре. Видится поднимающийся огонь, а после пар, запах горящей плоти, её крик. Он до сих пор не смолк в его ушах. И от этого король застонал, кулаком ударив по плитке душевой кабинки. А потом ещё раз и ещё, пока стон не превратился в рык. Только тогда король запрокинул голову, подставляя закрытые веки воде, чтобы та смыла чёрные слёзы, а потом развернулся, прижимаясь спиной к стене.
Он оставил её одну. Беззащитной и ничего не знающей. Бросил на растерзание хищников и дважды подвёл. Не спас лучшего и единственного друга. Всех подверг опасности, впустив в этот мир, пускай тень, но одного из них. За это он будет гореть до скончания дней, ведь это существо знает его лучше других, знает, как залезть к нему в голову и всё перемешать как в тарелке с супом.
Ник считал, что есть только один разумный, который мог помочь. И завтрашней ночью он должен получить ответы, иначе…
Что-то изменилось в комнате. Невидимые потоки воздуха вздрогнули, возникли завихрения лёгкого ветра, потянуло холодом от сквозняка. Ник не стал сопротивляться, когда открылась дверца и его тела несмело коснулись женские руки.
— Она сказала, что ты умер. И я поверила. Я поверила ей, когда не должна была. Ты не мог умереть. Сердце знало — ты не из тех, кто так умирает, — дрожащим голосом заговорила Анка. Она потянулась вперёд, подушечками пальцев касаясь его обнажённой груди. Ладони поднялись выше, дотронулись до лица, проведя линии от щёк до мягких век, а после спустились обратно на плечи, и девушка встала вплотную, прижимаясь мокрой тканью к его телу и прикладывая ухо, чтобы услышать твёрдое ровное биение мужского сердца.
Он жив. Всё остальное не имело значение.
Никлос поднял руку, кладя ей на талию, слегка сжимая. От присутствия Анки заныли невидимые раны. Ещё один человек, которому он сделал и сделает больно. Её нужно отпустить.