— Хорошо. Это очень помогло, детка, — сказал Рейн, но я услышала ложь в его голосе. Он повернулся, чтобы пойти к двери, и я обнаружила, что мой голос остановил его.
— Я в… э-э… большой опасности? — спросила я, заставляя его остановиться.
Он обернулся и на секунду замер. — Да, — сказал он с такой убежденностью, что я напряглась. — Я думаю, что да. Вот почему я действительно думаю, что ты должна сопротивляться своему желанию сбежать и остаться здесь, по крайней мере, еще на день или два. Мы не будем принуждать тебя, — сказал он, и я могла бы поклясться, что Дюк напрягся рядом со мной, но я не смотрела, поэтому не была уверена. — Ты здесь не пленница. Но я не думаю, что мне нужно говорить тебе, что здесь ты в большей безопасности, чем в своей квартире. По крайней мере, до тех пор, пока мы не выясним угрозу.
С этими словами он кивнул Дюку, повернулся и вышел.
Я долго смотрел на закрытую дверь. — Он… доходчивый.
Рядом со мной Дюк издал странный фыркающий смешок. — Это один из способов описать его.
Я повернулась к нему, уже чувствуя на себе его пристальный взгляд. — Ты думаешь, мне следует остаться здесь?
— Я думаю, тебе следует довериться своей интуиции, — сказал он, удивив меня. Я полагала, что он поддержит Рейна. — Я понимаю, что все это безумие, и я пойму, если ты не будешь чувствовать себя здесь в особой безопасности. Хотя я бы настоятельно советовал тебе не возвращаться в свою квартиру. Если у тебя есть семья или друзья поблизости, это было бы безопаснее.
— Но что ты думаешь? — я настаивала, зная, что у меня нет друзей и что, хотя я могла бы провести несколько ночей с бабушкой, я не хотела, чтобы вокруг нее возникла какая-то чертова ситуация, в которой оказалась я.
— Тебе лучше остаться здесь.
Я так и думала, что он это скажет.
— Ты будешь здесь? — спросила я, слегка поморщившись от шепота необходимого в этом вопросе.
На это его губы приподнялись, и я даже увидела намек на улыбку. У меня сложилось сильное впечатление, что он не из тех, кто часто находит повод для улыбки, и это делало тот факт, что он дал мне одну из них, еще приятнее.
— Ты в моей постели, — сообщил он мне.
Я была в его постели.
Если я была в его постели, тогда…
— И это ведь твоя футболка тоже, не так ли? — спросила я, пробегая пальцами по подолу.
— Тебе идет, как платье, — сказал он, кивая.
— Да, — сказала я, улыбаясь немного смущенно. — Я думаю, что никогда не стану супермоделью с этими короткими обрубками. — Я остановилась на этом, переводя дыхание, когда огляделась, понимая, как мало комната была похожа, на то что здесь кто-то жил. Если он жил в байкерском лагере, то это было его единственное место. Но это казалось странно безличным. Не было ни безделушек, ни фотографий, ни груды одежды, лежащей вокруг, что говорило о том, что ему было удобно устраивать беспорядок. — Итак, гм, где я буду жить, если решу остаться?