— У меня остался ещё один вопрос. — сказал Сергей, когда старый священник закончил.
— Я слушаю.
— Вы часто говорили, что всю свою жизнь записываете на бумагу. Но чем для вас так особенно это воспоминание, раз вы сохранили его на цифровом носителе?
Реакция старого священника была необычна. Впервые, за все недели, месяцы общения с юношей, он, казалось, не знал, что ответить. Сергей уже начал думать, что старик ответит, что не знает, как тот сказал:
— Этот момент моей жизни стал той самой точкой невозврата, после которой я был отречён от Церкви.
— Так вы же говорили,…
— Что формально не отречён, но де-факто я стал врагом РПИ. Милосердие Красного Пророка было воспринято ими, как сговор. Не умерев мученической смертью, я стал предателем, а затем и мишенью для вольников. Если бы их, из-за «безумного атамана» не закрыли в резервациях, то с меня бы заживо кожу содрали. И это я не образно выражаюсь.
Сказав последнее слово, отец Алексий посмотрел на настенные часы и громко присвистнул.
— Ну и заболтались мы с тобой. А уже время ужина.
— Ещё раз простите меня, батюшка. — извинился Сергей. Он чувствовал себя, как Ева, которая стащила плод с дерева. С той лишь разницей, что он мужчина и никакой змей его не искушал.
— Всё в порядке, кстати… — тут глаза священника заговорщически сузились — Я тут подумал, что твоё любопытство обусловлено вполне объективными причинами.
— То есть.
— Помнишь, как во время одной из наших длинных бесед ты сказал, что был вынужден бросить начальную школу, едва научившись читать?
— Ну да. — ответил Сергей, всё ещё не понимая куда клонит отец Алексий — Я не один такой.
— Я предполагаю, что твоё нездоровое любопытство ко всему и вся, лишь маниакальная тяга к информации. Знаниям, которые тебе не дали получить. Поэтому, я хочу предложить тебе свои знания.
Сергей чуть не выронил блок данных из рук, настолько он был сбит с толку предложением. Он действительно тянулся к знаниям всю свою жизнь. Даже когда вынужден был покинуть школу, то читал всё до чего мог дотянуться.
— Вы хотите меня учить?
Отец Алексий кивнул.
— Чему?
— Всему. Я во многих науках подкован: математика, физика, литература, философия.
Сергей готов был облизнуться. Как будто старик говорил о деликатесах.