Эрик Джонсон
Борец Университета штата Айова
Мы все слышали шепотки о ней, но никогда не знали, правда ли это:
У тренера есть дочь.
Дочь, которую он не растил, но теперь она живет с ним — перевелась из небольшой школы на востоке. Откуда я это знаю? Несколько парней подслушали, как он трепался о ней с кем-то из тренерского штаба в ночь, когда они вероятно забыли, что у стен есть уши.
Она вся в своего старика.
Она столько лет жила с матерью, и теперь наконец-то мы сможем проводить с ней время.
Она унаследовала свою внешность от бывшей жены.
Да и, слава богу, за последний пункт. Тренер — неприятный с*кин сын. Невысокий, сердитый и преждевременно поседевший. Я люблю сравнивать его с морщинистым старым троллем, который живет под мостом и видал лучшие дни. Злой, несчастный старый с*кин сын, никогда не видел, чтобы старик улыбался — ни разу.
Во всяком случае, не в мою сторону.
Приседаю еще несколько раз, капли пота стекают по спине, колени подгибаются под тяжестью ста пятидесяти килограмм, сложенных по обе стороны стойки. Я под большим давлением, чем когда-либо с тех пор, как попал в программу борьбы в Айове, и сейчас, когда новый парень, Ретт Рабидо, угрожает каждому месту в команде, мне нужно больше тренироваться.
После того, как из команды ушли два лучших спортсмена, хочу иметь возможность показать тренеру свою лучшую сторону, подняться на вершину и заменить тех немногих победителей, как например нового «золотого мальчика».
Они выставляют нас, всех остальных, в плохом свете.
Будто мы ленивые ублюдки.
Делаю еще три приседания, прежде чем меня прерывает Рекс Гандерсон — мой сосед по комнате и менеджер команды по борьбе. Полотенце, которое он держит в руках, сопровождается бутылкой с водой с моим именем на ней, написанным стирающимся маркером.
— Закругляйся. — Рекс шлепает меня полотенцем по заднице. — Собрание команды через пять минут.
Я снова хватаю штангу.
Наклоняюсь.
Поднимаюсь с весом.
Приседаю. Бросаю штангу, отступая назад, когда она с громким стуком отскакивает от пола тренажерного зала.
— По какому поводу? — Я вырываю белое полотенце у него из рук, прежде чем Рекс успевает шлепнуть меня во второй раз.
Гандерсон пожимает плечами под форменным черным спортивным поло команды по борьбе Айовы, выглядя полным придурком в этих отстойных брюках цвета хаки.
— Не знаю, мне больше ничего не сказали.
Я не указываю на то, что ему ничего не говорят, потому что больше не доверяют. Рекс не может держать свой чертов рот на замке и вечно отпускает неуместные шуточки.
