Остаюсь неподвижным, когда девушка губами нежно прижимается к местечку на моем плече, где оно встречается с моей шеей, нос утыкается в мое ухо, ее груди трутся о мою спину, и что, черт возьми, это было? Что она делает, пытается свести меня с ума?
— Ладно! Готово! — Внезапно ее руки исчезают, и Анабелль соскальзывает с моего тела, как будто она только что не поцеловала меня, невинные глаза лани расширяются, когда я смотрю на нее. — Мне жаль, что прерываю, но я умираю, как хочу свою очередь. — Я смотрю, как она ложится рядом со мной, лицом ко мне, ухмыляясь. — Начнем, когда будешь готов.
Я неуверенно поднимаюсь на корточки.
— Ты же не думаешь, что я сяду на тебя?
Боюсь, что раздавлю ее, если сделаю это.
Она стреляет еще одной улыбкой.
— Можешь, если так проще. Ты не раздавишь меня. Я доверяю тебе.
Точно. Она доверяет мне, и какой лучший способ подтвердить это, чем мой член, впивающийся в ее задницу?
Да уж, не думаю.
Потянувшись к бутылочке с лосьоном — это масло ши, — я выжимаю приличное количество на ладонь, имитируя то, как она потирала руки, прежде чем начать массаж.
Готовлюсь положить руки ей на спину и останавливаюсь.
— Подожди, я только что понял, что у меня на руках весь этот лосьон.
— И?
— Куда мне их положить? — На ней топ, и теперь я не могу поднять подол, а то испачкаю. — Мне просто потереть твои руки или как?
Анабелль смеется, зарываясь лицом в мое одеяло.
— Нет, дурачок, засунь их мне под рубашку.
Под рубашку. Конечно.
— Понял.
Ее майка потрепана, подол у основания позвоночника, виднеется полоска кожи. Проведя пальцами по краю ткани, подушечками осторожно надавливаю на ее обнаженную плоть.
Застенчиво.
—Не стесняйся, немного лосьона на моей майке никому не повредит, — шепчет моя соседка по комнате, глаза уже закрыты, улыбка играет на ее губах. — Просто потри мне спину, не волнуйся о технике.
Я ужасен в этом.
— Ладно.
У меня нет выбора, кроме как зацепить ткань указательным пальцем, освобождая место для рук, давая им возможность скользнуть вверх, под ее топ. Они цепляются за хлопок один раз, размазывая. Дважды неуклюже пробиваются наверх.
Анабелль хихикает.
— Может, мне просто снять рубашку?
— Что? — Я правильно расслышал?
— Может, мне снять рубашку? Будет проще — у тебя такие большие руки.
У меня большие руки.
Ее кожа такая мягкая.
Гладкая.
Теплая плоть.
Идеальный позвоночник.
Я удивляюсь этому при ярком освещении моей спальни. Поразительно, насколько интимен этот момент, сколько веры и доверия Анабелль возлагает на меня.
У меня не было девушки очень давно, но я не помню ни одного такого интимного случая, даже во время секса.