— Пересечение тоннелей реальности…
— Вот видишь, ты тоже читала Уилсона. И понимаешь, о чем я говорю. Не отвечай ничего сейчас, ладно? Просто подари мне возможность еще немного поломать голову над загадкой кота…
— Шредингера, — уже открыто улыбается она. — Договорились.
— Мир? — я протягиваю ей согнутый мизинец. Глупая детская привычка мириться именно таким образом.
— Дружба, жвачка, — подхватывает Лиза и сцепляет свой пальчик с моим.
— Допиваем и поехали?
— Ага. Только я тебе тогда шарлотку с собой заверну.
Я кладу в багажник тяжеленную сумку и негромко ворчу.
— Лиза, объясни мне, здоровому бородатому мужику, как такая миниатюрная девушка планировала тащить все это барахло сама, да еще и с собакой на руках?
— Ну, я просто решила воспользоваться твоей помощью и взяла учебников на всю неделю. Вряд ли Анфису отпустят раньше следующих выходных. А за мелочью я всегда могу прибежать вечером, после лекций. Заодно Принца буду выгуливать. Двойная польза получается.
— И ты собираешься ходить тут одна, с этим недоразу… — Пес заливается пронзительным возмущенным лаем, и я тут же поспешно исправляюсь, — с этим высокородным, невыносимо благородным и жутко сильным, но страшно легким волкодавом? Мне даже думать об этом страшно! — возмущаюсь я.
— Его Высочество прекрасно справится с охраной моей драгоценной персоны, — отмахивается она, усаживаясь вместе с упомянутым телохранителем на переднее сидение. — К тому же, по настоятельной просьбе одной моей подруги я хожу исключительно по освещенным катетам и никогда не пытаюсь срезать путь по темной гипотенузе, — улыбается Лиза, пристегиваясь.
— Пообещай мне, что если нужна будет помощь или просто тупая рабсила, ты мне позвонишь, — прошу я, выруливая из двора.
— Пообещаю, если честно ответишь на один вопрос, — хитро прищуривается она.
— Сколько угодно. И максимально честно.
— Та водка действительно продавалась со скидкой? Или ты обманул бедную женщину?
Яркий свет режет глаза, а женский вопль вперемешку со злобным лаем бьет по ушам, и я в ужасе подскакиваю в чужой постели, спросонья не соображая, где я нахожусь и как сюда попала.
— Ваше Высочество! — я шлепаю по еще теплой от только что лежавшего на ней тела подушке, но никого не нахожу.
— Кто это? — ввинчивается в мозги противный до зубовного скрежета визг. — Что здесь делает эта девица? Ты что, водишь сюда своих шалав?
— Каких шалав? — растерянно переспрашивает мужской голос, который едва слышен за каким-то хриплым и очень злым лаем тойчика, что сейчас напоминает больше не игрушечную диванную собачонку, вечно дрожащую то ли холода, то ли от страха, а именно бесстрашного и отважного терьера, готового намертво вцепиться во вражескую конечность и удерживать ее до полной капитуляции агрессора.