Бронвин снова зажала рот, пытаясь заглушить рыдания, но слезы удержать не могла. Ей хотелось подойти к Брайсу, но знала, что он не позволит, пока не выговорится до конца. Его эмоциональная рана была вскрыта, но гной, который так долго копился внутри, должен был истечь, прежде чем начнется заживление.
– Я как раз собрался рассказать тебе все, – продолжал Брайс тем же отрывистым тоном, который характеризовал весь его монолог. Он метался между прошлым и настоящим и просто излагал мысли, когда они приходили ему в голову. – Но вдруг услышал, как завелась твоя машина. Я запаниковал, что ты можешь пострадать, бросился за тобой и попал в аварию. Мне показалось, что я видел тебя там. Видимо, подсознательно я сделал тебя предательницей, потому что это дало повод ненавидеть тебя. Мне нужно было это оправдание, потому что, зная, что я виноват и в твоем уходе, и в своей глухоте, я бы просто сошел с ума. Однако я никогда не переставал искать тебя. Не только для того, чтобы узнать о ребенке, но и чтобы убедиться, что вы оба в порядке. Мне было так стыдно за свое поведение, что я даже скрыл твою беременность от Рика и Пьера. То, что я сделал, было совершенно непростительно, и Пьер и Рик без колебаний дали бы мне это понять. – Брайс посмотрел на нее и поморщился, увидев слезы. Он отошел от окна, опустился на колени прямо перед креслом и положил руки на подлокотники, как бы запирая Бронвин, но она не чувствовала себя в ловушке. Отнюдь. Она чувствовала себя... освобожденной.
– Я был таким дураком, Брон. – Очень тихо произнес Брайс. – Я поселил тебя в этом аду вместе со мной и разрушил твою жизнь.
– Ты не разрушил мою жизнь, – запротестовала Бронвин, но он покачал головой, не веря ей.
– Говорить, что я слишком сильно любил тебя и поэтому все разрушил – чистое безумие, но я чувствую, что так и произошло. Я отравляю все вокруг. Я всегда это знал, и даже мысль о том, чтобы начать все сначала с тобой… – Он горько рассмеялся. – Я эгоистичный идиот.
– Ты любишь меня? – тихо спросила Бронвин.
Брайс моргнул.
– Что?
– Ты только что сказал, что любил меня в прошедшем времени, поэтому я спрашиваю: ты все еще любишь меня?
– Глупый вопрос, – проворчал Брайс.
– Это правильный вопрос, – отмахнулась она.
– Конечно, я люблю тебя, – почти выкрикнул он. – Дело не в том, что я тебя не люблю.
– Именно в этом, – прервала она его, махнув рукой. – Ты никогда не говорил, что любишь меня. Ни разу.
– Честно говоря, когда мы поженились, я и сам не знал, что люблю тебя. Я же говорил, что раньше никто не любил меня без причины. Я, черт возьми, не знал, что такое любовь! – На последних трех словах он повысил голос, но она лишь подняла брови.