Кажется, именно в этот момент я меняла угол зрения, принимая новую данность. Нет, я не перестану бороться за нас. Я готова делать это до последнего вдоха. Просто теперь я отчаянно желала позволить любви быть. Питать нас, делать нас сильнее и защищать. Пусть она сбережёт…
— Дели, — Иллай неожиданно прижал меня к себе, а я, поддавшись порыву, приняла объятие, доверчиво прильнув к его груди. Он коснулся щекой моих волос, и зашептал что-то так быстро, что я не могла разобрать. Он говорил и говорил, и слова капали внутрь меня, подобно успокаивающему бальзаму, сцепляя разорванные части души, унимая боль. Он вё л рукой по спине, и прикосновение отдавалось в каждой клеточке моего тела. Я разобрала, наконец, только одно, — Обещаю…
Наверное, он собирался перестать подслушивать мои мысли. Вот только именно сейчас мне было это неважно. Я оказалась в странном оцепенении. Его неожиданная, такая нужная мне близость сделала сознание тягучим и совершенно инертным, погрузив его в состояние глубокой эйфории. Сейчас меня устраивало абсолютно всё.
— Помнишь, я говорил про твой след там, на стене? — прошептал, приподняв моё лицо так, чтобы видеть глаза.
Я обратила к нему затуманенный взор, не понимая.
— Теперь я вижу, откуда он, — шепнул, сцепив свои пальцы с моими. И, подняв наши руки вверх, к моим плечам, тихонько толкнул назад. На лице то ли вопрос, то ли улыбка. Я почувствовала спиной опору, с облегчением прижалась к ней, давно не ощущая под собой ног. Его лицо было прямо надо мной, я потянулась вверх, приподнявшись на цыпочки. Он приблизился ко мне шепча: — Идём со мной, Дели, — взгляд взволнован, крепче сжал наши сомкнутые пальцы. — Ты нужна мне, — я смотрела в такое любимое лицо, широко распахнув глаза, и совершенно точно не дыша. — И раз уж мы оба знаем, что я нужен тебе не меньше… — горячо шептал хранитель моего сердца. Дыхание в волосах. Едва заметное прикосновение губ к мочке уха, оно жгуче отозвалось в моём животе. — Прошу, Дели, идём со мной сегодня.
— Се…годня? — голос сбивался и мысли путались.
— Сегодня тот самый день. Большой праздник, — лицо Иллая теперь было совсем близко.
Кажется, у меня острая гипоксия.
— Праздник? — почти ничего не соображая, переспросила я.
— Да, — выдохнул, склоняясь ко мне, а я отпрянула, опустившись на пятки, будто обжегшись
Юноша изумленно улыбнулся, глядя на меня сверху.
— Я обещала, — Иллай медленно опустил наши руки и вопросительно наморщил лоб. — Бадра просил меня сопровождать его, — сказала, как приговор. Себе.
— А-а… Бадра? — странным образом произнёс Иллай, слегка отстранившись.