С Арсеном по-другому не бывает, хоть он честно сдерживается. Так боится причинить боль, и мне поначалу правда было немного больно — мой Шерхан слишком большой и тяжелый.
Мне не с кем сравнивать, но в моем присутствии девчонки часто обсуждали мужчин, даже жалко иногда их становилось — мужчин, не девочек. От них не зависит ни их темперамент, ни размеры, все дается природой. И к Арсену природа оказалась поразительно щедрой, не пожадничала.
Вспоминаю подслушанный в юности разговор мамы и ее подруг.
— Когда мужикам достоинство и силу раздавали, Ямпольский два раза в очередь встал! — сказала одна из них. На что мама со смешком возразила:
— Ты что! Да когда Ямпольский пришел, очередь разбежалась, и он все себе забрал!
Кто бы мог подумать, что я это испытаю на себе!
После первого безумного оргазма мы долго лежали, не в силах оторваться друг от друга, пытались снова начать дышать и целовались. Затем вместе пошли в душ.
Мне не совсем понятны отношения Арсена с его прежними женщинами. Он так странно реагирует на мои проявления чувств к нему, меня это поражает. Между нами все сказано и все определено, я не вижу причин сдерживать свои желания.
В душе Арсен с удовольствием мыл меня, все время целовал, это было очень приятно. Мне хотелось тоже позаботиться о нем, он же мой. Вспенила гель, растерла ему спину, плечи, грудь, и он с удовольствием подставлялся под мои руки. Но когда я опустилась перед ним на колени, его глаза потемнели, лицо стало жестким, он схватил меня за плечи и дернул вверх.
Я испугалась, обхватила его лицо ладонями, заглянула в глаза. Он растерянно потер лицо и притянул меня к себе.
— Черт... Агата, девочка, моя любимая, — прижался щекой и прошептал, — я мнительный идиот. Но когда увидел тебя внизу, вспомнил: ты тогда так же смотрела, а я думал, что с ума сошел, что ты мне мерещишься. Представил, что ты мне снишься, и чуть не рехнулся.
Обняла его, покрывая поцелуями плечо, шею, потянула за затылок вниз и поцеловала глаза — он высокий, я не достаю просто так.
Арсен впился мне в рот с глухим стоном, а сам приподнял за бедра и вдавился в меня, удерживая на весу. Мы снова потеряли счет времени — он любит меня, это сквозит в каждом движении. И я его люблю, мне не стыдно это показывать.
Когда вернулись в спальню, я отыскала свою ночную рубашку, мне в ней удобно спать. Но Арсен возмущенно ее отобрал.
— Чтобы я этот балахон больше не видел. Я его купил, потому что на тебя все пялились. Со мной будешь в тех шелковых, поняла?
Я потрясенно вскинулась и ткнула пальцем в твердую грудь. Он засмеялся, сгреб мою ладошку в свою и уложил меня к себе на плечо.