— Стал бы я тут сидеть с вами, — усмехаюсь нагло, и глаза Красцова на мгновение вспыхивают и опять гаснут, как болотные огни в трясине, — Ворон уже не имеет такой власти, девяностые прошли, а он и не в курсе… По понятиям разойдемся.
— Ты можешь по понятиям?
— Я по-всякому могу.
— Хорошо. — Красцов отпивает из пузатого бокала какую-то жутко вонючую коллекционную дрянь, которую пытался вначале мне настойчиво пихнуть, но я отбазарился рулем.
Затем наклоняется ко мне, подсаживается ближе вместе с мягким плетеным креслицем. Мы сидим не веранде какого-то загородного дома, подозреваю, что не его, но уточнять не стремлюсь. Не важно.
— Хочу тебе кое в чем признаться, Максим…
О как! Интересно! Я киваю с равнодушной мордой.
— Я наводил о тебе справки… Знаю о сроке. И о том, что на тебя охотился Росянский…
— Не в курсе, кто это, — отвечаю, опять же, не дрогнув лицом. Ну а чего дрожать-то? Понятное дело, что про мою биографию он знает. И про то, что меня с сестрой искал прокурор Росянский после того, как я с его сыночком, гнидой маньячной, разобрался, тоже. Но вот внутреннюю кухню не должен просечь.
То есть, причинно-следственную связь. Если только не общался близко с Росянским, и тот ему не рассказал прекрасную историю, в которой замешаны я, моя сестренка и дочка генерала ФСБ. Ну и сынок прокурора, само собой.
— Неужели? А почему он тебя искал по всей области этой зимой?
— Кто?
— Росянский.
— Да я в душе не ебу, кто это, господин депутат! — я наглею, грублю, короче, веду себя по-быдляцки. Но вот есть ощущение, что на понт меня берет Красцов, иначе бы все давно выложил.
— Грубый какой мальчик, — смеется депутат, опять откидываясь на спинку кресла и отпивая свою вонючую дрянь. — Далеко пойдешь… Если будешь умнее.
— Пока не жаловался, — скалюсь я довольно. Чувствую, еще один рубеж преодолен. Неплохо.
— Так, хорошо… — Красцов становится серьезным, — по твоей схеме я все понял, неплохо, товар твой тоже хорош, если будет возможность его делать в моей лаборатории…
— Оборудование надо глянуть…
— Да, глянешь.
— И, если все же будут сложности с уходом от Ворона… Я могу помочь. У меня есть для этого все возможности.
— Че, лапа в прокуратуре? — усмехаюсь я.
— Связи, мальчик, в наше время решают все.
Черт… Не смогу раскрутить его на имя человека в прокуратуре… Васильич будет недоволен…
— Жду от тебя информации по возможности выпуска вашего препарата на нашей платформе, и потом уже будем набрасывать по срокам все.
— Понял.
— Поверь, ты не пожалеешь, что решил работать со мной. Мне нужен вот такой… Серьезный мальчик. Мой Витя… Он все-таки еще маленький. А в тебе прямо чувствуется правильный подход к делу… В тюрьме сложно пришлось?