В салон врывается прохладный воздух кондиционера, и я жмурюсь вновь, медленно вдыхая и выдыхая. Наверное, мои щеки все еще пылают после «разборок» у ресторана, откуда мы ушли победителями, но я никак не могу унять дрожь, сковавшую тело.
– Лана, ты как? – словно сквозь вату слышу голос Демьяна и поворачиваю голову на звук, открывая глаза.
Он смотрит на дорогу, уверенно маневрируя в потоке машин. И почему им не сидится всем дома субботним вечером?
– В порядке, если ты об этом, – спокойно отвечаю, продолжая наблюдать за Савицким из-под полуопущенных ресниц.
Он хмыкает и, остановившись на запрещающем сигнале светофора, поворачивается ко мне. У нас есть почти минута, пока не загорится зеленый сигнал.
– Ты была похожа на кошку.
– Я думала, что кошки и собаки не дружат.
– Это смотря как их растить. Если с первых дней их держать вместе, то дружба вполне возможна.
– А у нас как? Дружба?
– Нет, Лана-Банана, не дружба, – произносит Демьян. – Ты же слышала ее слова: как два сапога. Думаю, твоя матушка как никогда близка к истине.
Я пожимаю плечами. Возможно, права. Но сейчас я не хочу воспринимать ее слова, вообще не хочу думать о ней.
– Давай сменим тему? – произнося вполне спокойно, я поправляю пиджак, заботливо накинутый на мои плечи Демьяном. Ну надо же было такое отчудить! Хотя, это вполне в духе Савицкого. Пожалуй, он мастерки умеет шокировать людей. Вот мои-то точно не забудут этот день. – Ты порвал мое платье.
Демьян смеется в голос и возвращает внимание к дороге, когда загорается зеленый сигнал и поток плавно трогается с места.
– Подумал, что ты захочешь задержаться до десерта.
– Мы даже первое блюдо не попробовали, – ворчу, и в подтверждение моих слов желудок урчит, спазмом скручивая орган.
Демьян отчетливо слышит взбунтовавшийся организм и усмехаясь, занимает полосу на разворот.
– Куда мы? – испуганно смотрю на дорогу, пытаясь сообразить, что же еще пришло в голову гениального и неповторимого «идиоту».
– В ресторан. Мы так и не поужинали, – сообщает Демьян, уверенно направляя машину в новый поток.
– Я сейчас не в том виде, чтобы где-то вообще появляться. Заметь, это твоих рук дело. – Качаю головой, указывая на рваные края платья и осыпавшиеся блестки. – Давай, домой.
– Нет, Лана, не сейчас.
– Слушай, я понимаю, что запорола нам всем вечер. И готова извиниться за дурацкую идею принять приглашение и пойти туда, но у меня дико разболелась голова и, кажется, уши всё ещё пылают.