Совершенно очевидно, однако, что не это главное. Мне представляется самой убедительной версия о том, что Дилан, как любой настоящий поэт, писал о себе, о своем поколении, выплескивал захватывающие его мысли и чувства, для которых тот или иной конкретный человек был всего лишь поводом. Да, он насытил песню воспринятой у сюрреалистов причудливой образностью, а у битников – методом прямого жесткого высказывания.
Но главное в песне – ее припев, крик, вопль “How does it feel?” («Ну и каково тебе? Каково тебе в полном одиночестве, без дороги домой, никому неведомой, как перекати поле?»). Это, по словам итальянского критика Паоло Боссо, «как выплеснутый десятилетием раньше «Вопль» Аллена Гинзберга[41], анархистский, нарциссистский крик беспокойного молодого поколения, выброшенного на улицы Америки неостановимым ветром перемен. Это автобиографический катарсис тех, кто отверг свой прежний привилегированный статус, это романтическая жажда свободной и подлинной жизни».
Разумеется, Дилан был не одинок в выражении фрустраций и устремлений своего поколения. Практически одновременно с “Like a Rolling Stone”, тем же летом 1965 года, в Америку ворвались пронизанные таким же эмоциональным напряжением и даже вынесенными в названия такими же отчаянными криками-воплями “(I Can’t Get No) Satisfaction” и “Help!” (битловская песня и не пустила “Like a Rolling Stone” на первое место в хит-параде, твердо удерживая его на протяжении всего августа 1965 года). Но ни Леннон с Маккартни, ни Джаггер с Ричардсом, да и никто другой в рок-музыке тогда еще не мог, просто не умел наполнить поп-песню таким богатым, таким образным, таким раскованным содержанием в обрамлении такого напряженного, резкого, агрессивного рок-н-ролла. Дилан своей “Like a Rolling Stone” открыл дорогу и им, и тысячам его и их последователей по всему миру. Фрэнку Заппе можно было не волноваться. Да, эта «штука» победила, но победа ее вылилась не в его капитуляцию, а в триумф. Триумф не только Дилана, но и шедшего за ним целого поколения таких же мыслящих, остро чувствующих музыкантов. В числе их был и Фрэнк Заппа.
TOMORROW NEVER KNOWS
Как Джон Леннон благодаря ЛСД и «Тибетской книге мертвых» обрел психоделический путь в неведомое завтра
В апреле 1965 года Джон и Синтия Леннон, Джордж Харрисон и его подруга Пэтти Бойд оказались приглашены в гости к модному лондонскому дантисту Джону Райли в его квартиру на северной оконечности Гайд-парка. Райли мастерски, уничтожая с помощью валиума все болезненные эффекты, лечил всю богему свингующего Лондона, в том числе и Beatles, с которыми он настолько сдружился, что за несколько месяцев до этого исторического ужина, в феврале 1965-го, приезжал на съемки фильма “Help!” на Багамах.