– Доброе утро егоза! С днем рождения тебя – пророкотал отец, прижимая меня к своему боку. Я скользнула на свое место. Мама поставила передо мной яичницу-болтунью с двумя ломтиками бекона и тарелочку с блинчиками, налила большую кружку какао.
– Скушайте детки всё, обедать будем не скоро, – произнесла мама, усаживаясь на стул рядом с отцом. От волнения перед поездкой у меня совсем не было аппетита, но я добросовестно сражалась с яичницей. Блинчики пошли веселее, как говорит мама, аппетит приходит во время еды. Потом мы вместе с мамой быстро убрали посуду со стола. Мама включила посудоочищающий артефакт, кстати, его сделал наш папа, он у нас маг – артефактор. Мама пользовалась им редко, предпочитала сама мыть посуду, но сегодня мы спешили на поезд.
Взяв заранее приготовленные сумки вышли из дому. Вокзал был от нашего дома всего в десяти минутах ходьбы и поэтому мы шли пешком.
И вот мы в поезде. Качнувшись, мимо нас проплыл вокзал, замелькали деревья. Та-та-та, та-та-та, в такт колесам стучало мое сердце, захлебываясь от восторга. Мы едем в большой город. Говорят там дома выше всяких деревьев, а еще там много двуликих. И хотя мы недалеко от Лоусона, всего четыре часа на поезде, в нашем городе - двуликих нет. Наш город закрыт для них. Рассказывая об оборотнях и вампирах, наши старейшины называют их исчадиями ада, и всячески убеждают нас воздерживаться от общения с ними. И чем страшнее они приводят примеры, но тем сильнее мне хочется, увидеть двуликих.
Мы с братишкой уткнулись в окно купе и все четыре часа любовались мелькающими за стеклом видами. По прибытию в Лоусон, папа нанял карету. Она мягко катилась по брусчатой мостовой, а мы с братом с любопытством смотрели по сторонам и пихали друг друга в бок, заметив что-либо особенно интересное.
– Джу, Джу, смотри самодвижущая карета – теребил меня брат.
– Да, вижу я Санни! О, смотри лавка чудес мадам Фиш. Как красиво! – восклицала я.
Наши родители лишь снисходительно улыбались, наблюдая за нами. После нашего городка, где максимальная высота дома в два этажа, пяти и шестиэтажные увитые зеленью, обвешанные какими-то механическими артефактами дома казались просто огромными. Наша карета остановилась у гостиницы неподалеку от шумной торговой площади. Трехэтажная гостиница под зеленой черепичной крышей, была выкрашена в оранжевый цвет и носила странное название «Мандарин». Усатый швейцар в ливрее зеленого цвета распахнул перед нами двери, мы с братом следом за отцом переступили порог. Отец подошел к конторке с приказчиком, а мы с мамой остановились посредине холла. Я с любопытством огляделась по сторонам.