Секрет успеха шлезвигских легионов, в деле взаимопонимания с коренными народами, таился в декларации намерений. В отличие от испанцев и иных колонизаторов, у Мейзеля с собой была императорская декларация «О судьбе свободных народов Мезоамерики». Там недвусмысленно устанавливалась политика Российской империи, королевства Швеция и курфюршества Шлезвиг в отношении коренных народов Мезоамерики.
После освобождения от гнёта испанцев и прочих понаехавших колонизаторов, народам Мезоамерики, всем без исключения, даруется суверенитет и право на самоопределение.
В каждом новообразованном государстве будут учреждены Сенат и Магистрат, состоящий из коренных жителей не менее чем на 50 %.
Каждое новообразованное государство получает вооружённые силы, сформированные по образу и подобию шлезвигских легионов.
Каждое новообразованное государство получит предложение вступить в будущий Независимый союз, где руководящую позицию будет занимать Сенат Шлезвига.
Сенаты и Магистраты уже учреждены, в них действительно не менее 50 % коренных жителей, но они в настоящий момент исполняют совещательную функцию. Мейзель не мог позволить вечные совещания во время войны.
Из-за незавершённой войны временно объявлено Чрезвычайное Положение, то есть управление государствами осуществляется функционерами из легионов Шлезвига. А вот как только будет заключён мирный договор с Испанией, власть перейдёт в руки Сенатов и Магистратов, а уже они проведут референдум и решат, стоит ли вступать в Независимый союз.
Как понял Мейзель, император хотел, чтобы коренные народы реанимировали свою культуру, при этом имея национальные легионы, говорящие на классической латыни. Далее они самостоятельно покончат с колониальными поползновениями Европы, а уже после этого можно постепенно интегрировать латинизированные государства в состав гигантской державы, построенной в Восточной Европе.
«Жаль, что он помер так неудачно…» — мысленно посетовал Георг.
Общей картиной с ним никто не делился, но амбиции императора проглядывались даже при взгляде со стороны. Это было что-то уровня Александра Македонского или даже Чингисхана, но с древнеримскими методами. То есть народы должны были подвергнуться преобразованию и романизации, чтобы не было больше причин воевать. Да и какие войны в рамках одного государства?
— Ты проделал такой большой путь только для того, чтобы передать слова благодарности? — недоуменно вопросил Мейзель.
— К счастью, нет, — улыбнулся Нуун-Нун-Кавиль. — Мой отец просит военной помощи против потерявших всякий страх испанцев, увеличивших налоги до непосильных величин. Народ страдает под их гнётом. Если всё будет идти, как идёт, то в следующем году нас ждёт страшный голод.