Восьмое
Рука сбивается с ритма. Иголка скользит по ткани, не прокалывает её и прямо в палец впивается. На коже набухает красная капля, щиплет. Словно маленькая девочка, сую палец в рот, чувствую солоноватый вкус.
Точно такими же были губы Османта, когда мы виделись с ним в последний раз. На скуле лиловым цветком раскрылся синяк, из-под ворота торчал длинный порез. Налетевшая на город тварь не пощадила многих, и даже самым опытным воинам от неё досталось. Княжич чуть поморщился, когда я коснулась его щеки, убрал мою руку поспешно.
— Хорошо меня чудище приложило. — Не в привычках Османта было жаловаться на раны свои, но и скрывать их он не привык. — Да и я хорошо ему наподдал. Так и рвануло оно восвояси, а мои ребята ей вослед ещё добавили из арбалетов.
— Но зачем же тогда князь тебя так далече отправляет? — не поняла я.
Будто пытаясь поперёд хозяина мне всё растолковать, Ретивый сунул меж нами морду и тоненько заржал.
— А ну, погоди, бестолочь! Знаю, надоело тебе стоять тут, да придётся погодить, — не больно, да обидно стукнул коня по лбу княжич. — Не издохла та тварь. А если даже и издохла, так за ней могут другие явиться. И надобно нам верное средство от них раздобыть. Северяне с ними уж давно свою борьбу ведут, и молва идёт, что уж почитай два десятка лет их эти гадины не трогают. Забились в самые глубокие щели, внутри гор шастают, а на поверхность глаз своих мерзких не кажут. Потому-то и путь нам лежит в Берению, за советом мы едем да чтоб йовилль противную выследить.
Не слыхала я раньше про йовиллей, да ничего сказать против не могла. Свежи ещё были воспоминания, как коршуном падала та вниз, как хватала людей без разбора. А потом уселась на самую крышу терема и принялась когтями своими её ломать. Только черепица вниз сыпалась. Все, кто мог, в страхе бежали, кто не мог — затаился по углам. Только Османт один со своими товарищами на встречу твари вышли. Раскидала она дюжих охранников, как дитя игрушки по комнате. Ворвалась сквозь окно в самую светлицу, прямо в покои Эрителя. Не знаю я, что там творилось, да только уж вторую неделю строители латали огромную дыру в стене терема, а князь лежмя лежал в окружении лекарей. Сильно ему ногу повредило, так что кость наружу вышла. Но едва в себя пришёл Мирдар, повелел немедля собирать корабли, чтобы за чудищем по морю вдогонку пуститься.
— Обещай, что вернёшься! — потребовала я. Никогда прежде ничего не просила я у любимого, но тут слова сами вырвались.
— Непременно вернусь, — положив свою широкую ладонь мне на голову, произнёс он.