Часть дня принцесса проводила, утрамбовывая пыль на площадке позади дворца, а после обеда, так и не переодевшись, бежала в библиотеку и до ночи училась картографии, генеалогии и прочим наукам, которые сама выбирала, ибо обязательное обучение Йовилль к тому времени было окончено. И все же девушка, хоть умеющая обращаться с оружием, хоть не умеющая, остаётся мечтательной и романтичной особой. Узнав о том, что в долине уже созваны кандидаты на её руку, её высочество подскочила до потолка от радости и снова принялась приставать к отцу:
— Разреши мне поехать на церемонию!
— Совсем разума лишилась! — впервые на памяти принцессы взревел горный властитель. — Нечего тебе там делать. Без тебя, кого надо, отберут.
— А если он мне не понравится? — задала логичный с её точки зрения вопрос Йовилль. — Если они отберут слишком старого или слишком занудного?
С точки зрения короля, жених, прежде всего, обязан был соответствовать определённым критериям, в число которых не входили такие как «нравится-не нравится». Занудный? Старый? Главное, чтобы мог сделать принцессе здоровых детишек и хоть как-то снять со старого короля груз ответственности за эту занозу. Но говорить такого дочери властитель не стал. А вновь созвав министров, попросил у них совета.
— Нельзя вмешиваться в течение отбора, — сказал седьмой.
— Традиция есть традиция, и не нам ломать сложившиеся устои, — поддакнул шестой министр. Остальные четверо сохраняли молчание, но по выражению их лиц было ясно: они солидарны с высказавшимися.
— А ты как думаешь? — вопрос был обращён ко второму министру.
— Всем известно, что результаты отбора зависят не от удачи или умений самих участников, а от общего решения обоих правителей. И все эти церемонии нужны лишь для красоты. Слепой жребий, как же… Ваша дочь, властитель, слишком своенравна, и мы не можем просто отмахнуться от её желаний, если хотим сохранить хорошие отношения с соседним государством. Пусть она присутствует на состязаниях, пусть слушает ответы кандидатов на вопросы комиссии, но делает это тайно, чтобы никто не узнал. И пусть сама выберет себе мужа. А если принцесса влюбится, то это ещё лучше. Любовь делает женщину покладистой. Может, в угоду мужу, она оставит меч и снова возьмётся за пяльцы, — положив перед собой на стол сцепленные ладони, отвечал тот.
Властитель гор тяжко вздохнул и мысленно пообещал, если план министра не сработает, поступить с ним как раньше поступали предки короля с казнокрадами: облить смолой, вывалять в перьях, а потом привязать к столбу на площади, чтобы каждый мог кинуть камень или плюнуть в преступника. Но озвучивать своё обещание не стал. Он искренне любил своего первого министра и не хотел портить с ним до времени отношения.