— Что за звонок? — следом спросил Стэнли.
— Да, в том самом Бриксворте. В церкви. Фолиант находился в книжном хранилище. А звонок… О нём расскажу позже.
Наконец, граф открыл рукопись.
Ольга видела, как склонился мужчина над титульным листом. Как отпрянул, перевернул первую страницу и склонился вновь. Ниже, ещё ниже. Заволновался. Лупа поползла над размытыми строчками, выискивая отчётливые, разборчивые буквы, слова.
Он глянул на Ольгу — недоверчиво, вопросительно. Отстранив виконта, быстрым движением ухватил фолиант и, буркнув:
— Стэнли, придержи, надо перевернуть, — не обращая внимания на оставшуюся на столе обложку, бережно уложил книгу обратной стороной.
Ольга металась взором между его руками и побледневшим лицом. Считывала состояние мужчины по нетерпеливым движениям рук с лупой, нахмуренным бровям, шевелящимся губам, произносящим едва заметные слова.
— Аллигат пфальцграфини фон Бригахбург. Номер десять, — выдохнул он рвано, вгрызаясь взглядом в обследованную грязно-жёлтую страницу, изъеденную ржавыми пятнами.
В немом изумлении уставился на женщину.
Виконт поднял голову от книги:
— Ты же сказал, что это её… семейная реликвия, — не спускал глаз с отца, подразумевая гостью.
— Так сказала она.
Мужчины с подозрением глянули на Ольгу.
Она сидела неестественно прямо и настороженно смотрела в их лица. Сердце клокотало в горле, руки похолодели, запылали щёки.
— Это аллигат моей… матери, — дрогнул у неё голос, сорвавшись на шёпот.
— Чей аллигат? — сдвинул брови Мартин.
— Моей матери, — кашлянула женщина, прочищая сухое горло, — пфальцграфини Вэлэри фон Россен, которая вышла замуж за Герарда фон Бригахбурга, вашего предка. Я и есть тот пятый ребёнок, которого нет на семейном портрете в вашей библиотеке в Малгри-Хаус, — на одном дыхании произнесла она. — Должна была родиться третьей по счёту, после Стефании и Николаса, но…
От громкого надрывного смешка Стэнли она вздрогнула и замолчала.
Запрокинув голову и чуть отклонившись назад, он неудержимо расхохотался.
У Мартина вытянулось лицо — так показалось Ольге — и чуть приоткрылся рот. Из разжавшихся пальцев на разворот фолианта упала лупа.
— Вы… — брови его сиятельства изогнулись в непритворном изумлении.
— Леова фон Бригахбург, — серьёзно произнесла женщина, вставая и подходя к графу и усмехающемуся виконту. — Приёмная мать настояла назвать меня Ольгой. Вы же помните семейное предание, в котором пфальцграфиня спасла от смерти не только мужа и маленькую дочь, а и тех, кто к её возвращению ещё не умер? — переводила она взор с одного мужчины на другого. — Моя мать была беременной, когда ушла за лекарством в другое время через портал в колодце в подвале замка Бригах. Она попала в 1986 год и родила меня. А поскольку забрать с собой не смогла, то отдала в приёмную семью.