— Простите, — тихий голос мужчины ударил по натянутым нервам.
Слабые потоки включенной вентиляции коснулись разгорячённого лица Ольги, осушили выступившие слёзы.
— Вы возложили цветы? — спросила она.
— Да.
— Отвезите меня домой. Пожалуйста.
Усиленно работали щётки «дворников». За тонированными стёклами автомобиля проплывал унылый стылый город: серые здания, бетонные столбы, мигающие светофоры, полосатые пешеходные переходы, пустые остановки, мокрые машины.
Остановив внедорожник на стоянке у дома Ольги, Антон Дмитриевич заглушил двигатель и нарушил молчание.
— Утром я улетаю в Лондон, — напомнил он. — Давайте закончим разговор. Прошу вас. Кто знает, быть может, мы с вами больше не увидимся.
— Быть может, — отрешённо повторила она.
— Ольга Егоровна, я всё понимаю. Не хочу показаться циничным… — взял он фотографию с её колен и перевернул, подавая вновь. — Посмотрите на даты смерти мужчин.
Она всмотрелась в даты, выбитые на памятниках — одинаковые, как близнецы — 26 января 1868 года. Сморгнула слёзы. Прошептала:
— Почему они умерли в один день? — быстро глянула на Антона Дмитриевича и снова уставилась на даты.
— Не знаю. Тот день был последним воскресеньем января.
— Ничего не понимаю, — трясла она головой. — Пятого января Шэйла родила дочь, а спустя три недели умирают мужчины.
— Я тоже ничего не понимаю. Все тайны ушли в могилу. Что ещё вы знаете о роде Бригахбургов кроме того, о чём уже рассказали?
— Ничего, — неохотно отозвалась Ольга, опуская голову, глядя на фотографию, зажатую в руке. — Вы же читали, что в церковной библиотеке в Бриксворте есть фолиант под номером десять. Возможно, там написано продолжение истории моих родителей.
— Было бы любопытно взглянуть.
— Взгляните, если получится. Уже тогда рукопись была в ужасном состоянии. Скорее всего, её нет, — безразлично ответила она. Сейчас её занимали другие мысли и желания.
— Вы должны полететь со мной в Лондон.
Ольга вскинула голову. Брови приподнялись, в глазах отразился протест:
— Нет.
— Я оплачу вам дорогу, проживание, всё, что потребуется.
— У меня два собеседования на следующей неделе.
— Только вы знаете, как выглядит фолиант, — пропустил мимо ушей её слова Антон Дмитриевич.
— У меня нет визы.
— Она делается за две недели, — настаивал он. — Мы поедем в Бриксворт и найдём фолиант там.
— Так вам его и отдали, — хмыкнула она.
— Возьмём сами. Вы же знаете, где искать.
Ольга встрепенулась:
— Снова кража?
Желание заполучить рукопись, в каком бы состоянии она ни была, и узнать продолжение истории пфальцграфини просыпалось снова. Знакомое чувство собственника подняло голову. Кровь быстрее побежала по венам, мягко ударила в виски, разливаясь жаром по щекам.