Звон и боль! Я осознала, что лежу на полу, а кавалер сидит надо мной на корточках и качает пальцем перед носом.
— Глупая, глупая кошка, — выговаривал он по-ригонски. — Нельзя трогать королевский кладезь. Никому нельзя, кроме меня, заруби это на своем мокром розовом носике, поняла? Даже Ялуну нельзя, а он мой друг.
Он добавил что-то по-эйлански, потрепал меня по холке, как собаку, и поднялся.
Ялун поставил на комод дорожный лучезар и задул лампу. Извлек из кофра складную вешалку для одежды, аккуратно повесил на нее господский костюм. Цокнул языком на помятости, сбил ногтем соринку с рукава. Затем в его руках появилась щетка без щетины. Щетка скользила по ткани, и та становилась будто только из-под утюга, а соринки исчезали.
Сколько, оказывается, существует на свете полезной магии!
При падении я, кажется, ничего себе не ушибла — спасибо густому меху. Но от магической шутихи шумело в голове, и стук в дверь отозвался в затылке неприятными толчкам.
— Простите за беспокойство! — прозвучал девичий голосок. — Вы не видели кошку ее высочества?
— Мя-а-ау! — завопила я.
— Белка! Ты здесь? Откройте, слышите!
Эйланцы открыли.
Но сначала с быстротой молнии проделали несколько вещей.
Кавалер Джеруч бросил шкатулку обратно в саквояж, запер замок и поставил на него печать. Ялун же спрятал в кофр волшебный сундучок и лучезар, а прежде чем тот погас, успел стукнуть ногтем по колпаку масляной лампы. Фитилек лампы ярко вспыхнул. Клянусь, я видела, как с пальца слуги сорвались искры, пройдя прямо сквозь стекло!
Все эти действия были совершены в считанные мгновения — и Ялун распахнул дверь.
— Зачем кричать, прекрасный барышня? Кошка здесь, видеть? Сам приходил.
Он говорил по-ригонски хуже хозяина — или кто они там друг другу.
Кайса влетела внутрь, подхватила меня на руки и прижала к груди — я чуяла, как колотится ее сердечко.
Стало совестно. Бедняжка переволновалась, думала, меня мамонт в снег втоптал. Еще принцесса, небось, нагоняй ей дала за то, что не сберегла графский подарок.
— Я… Благодарю вас, господа, что позаботились о любимице ее высочества, — Кайса поглядела на кавалера Джеруча, на его слугу и попятилась. — Прошу простить за беспокойство. Мы пойдем…
— Я помогу, — кавалер решительно шагнул к фрейлине. — Позвольте. Кошка тяжелая. Хрупкая барышня не должна носить такой груз.
Кайсе не хотелось меня отдавать. Но еще меньше ей хотелось затевать спор, задерживаясь в тесной комнатке с двумя мужчинами, да еще чужеземцами. Тем более, что секретарь не стал ждать разрешения и потянул меня из ее рук. Кайсе осталось лишь уступить.