Рос! Ты все-таки не успел…
— Ты некромантка, — произнес очевидное Эдриан, прекращая бормотания, — думаю, тебе будет интересно, как именно должен пройти ритуал.
Мне интересно не было. Знать о том, в какой именно момент я умру не хотелось вовсе. Но ответить я не могла. Он отнял у меня и эту возможность, вероятно, боясь, что я снова начну говорить о Сабине. Теперь я даже закричать не смогу. Никто не услышит. Нет даже надежды.
— Символ принятия поможет Сабине найти твое тело и вернуться. Твоя магия даст необходимую мощь, подпитывая ритуал. Ирония в том, что тьма всегда любила такие штучки, — улыбнулся Эдриан, словно вспомнил что-то очень приятное. — Она с удовольствием выжигает некромантов дочиста, оставляя их тело, как пустой сосуд. Знаешь, было достаточно сложно найти эти книги. Их тщательно оберегают и передают из поколения в поколение. Уверен, даже ты сама вряд ли слышала когда-то об этом. Но я нашел. Я много сил потратил на то, чтобы вернуть мою Саби. И ты — недостающее звено. Теперь она будет довольна. Теперь она вернется ко мне навсегда.
Я смотрела на него и не могла испытывать ничего, кроме жалости. В голове всплывали записки самой Сабины. Того, как она медленно сходила с ума и сама, превращаясь в тень себя. А ведь когда-то она была светлой магиней. А кем она стала теперь? Злым духом? Озлобленным. При чем, Эдриан еще не понимает, но озлоблена она на него, за то, что он у нее все отнял. Это легко читается между строк. Нужно только захотеть увидеть. А значит, совершенно не важно, в чьем именно теле она будет. Она не остановится в своей неудовлетворенности, желая все больше и больше вернуть. Но вернуть ничего нельзя. Это знает любой некромант. Вот только Эдриан не некромант.
Даже мне,которую обучать было не положено, говорили “воскрешенная собака — уже не твоя собака. Да, она похожа, да, она отзывается на свое имя и помнит то, чему ты научил, но ее душа прошла через смерть, а это трансформация, которой нет равных. Воскрешенная собака — больше не твоя собака”.
Если бы все было так просто, неужели бы мы не воскресили всех своих близких? Почему никто об этом не задумывается?
Но сказать об этом Эдриану я не могла, бессильно наблюдая, как он губит сразу две души. Сабины, которую уже не вернуть и мою, которой предстоит уйти навсегда.
Он отвернулся от меня, занимаясь последней подготовкой, а я ощутила, что начала замерзать. Не думаю. что все дело в порезах на теле, ведь они не должны быть глубокими. Нет, думаю это какой-то подсознательный страх, что меня скоро не станет. Было страшно. Последние секунды моей жизни. Ничего удивительного, что я боюсь. Вдох, выдох. Вдох, выдох.