— Мне нравится... — хнычу я.
— Тебе нравится, не так ли? Тебе нравится, когда тебя трахают так грубо и быстро в месте, где люди могут найти нас... где они могут увидеть, кому ты принадлежишь...
— О, Боже...
Я повторно кончаю, и на этот раз сильнее, более насыщенно и без сдерживания.
Чувствую, как стискиваю его член, сжимаясь вокруг него и втягивая его глубже с силой моего оргазма.
— Такая чертовски узкая, моя Анастасия, — ворчит он возле моего уха.
Как будто это возможно, моя разрядка набирает силу, растягивая и натягивая то место внутри меня, о существовании которого я и не подозревала.
Но это не заставляет Нокса остановиться.
Более того, он входит в меня еще безжалостнее, так сильно, что я отскакиваю от стены. Мои соски ноют и морщатся, соприкасаясь с лифчиком, и трутся о твердую поверхность ткани, что болят так сильно, что почти невыносимо.
Все такое чувствительное, болезненное и доставляет огромное удовольствие. Как в тот первый раз, только умноженное на десять.
— Блядь, — слышу я его стон у своего уха. — Блядь, какая ты тугая, красивая и чертовски привлекательная. Блядь!
И тут его грудь упирается мне в спину, а затем он изливается внутрь меня. Горячие струи его спермы согревают мою киску.
Матерь божья.
— Ты... ты... — я задыхаюсь. — Ты не использовал презерватив?
Вопрос глупый, потому что я чувствую, как он обнажается внутри меня, чувствую горячую сперму во мне.
Наступает долгая пауза. Такая тихая, что я ерзаю и медленно смотрю на него, устанавливая тот зрительный контакт, который так ненавижу.
Нокс стоит сзади, прикрывая мою спину, его член все еще во мне, руки на моем бедре и горле, и он выглядит очень диким.
Тёмным.
Даже мрачным.
Это не похоже на тот первый раз, хотя я не очень-то его помню, так как сразу после этого я заснула.
Я бы сделала то же самое и сейчас, если бы не столкнулась с реальностью, что он не использовал презерватив.
Что он просто кончил в меня.
Кажется, у меня началась гипервентиляция, потому что дыхание стало резким и неровным, и кажется, что я сейчас упаду в обморок.
— Я чист, — говорит он низким голосом.
— Я тоже, но проблема не в этом.
— Тогда в чем? — он делает паузу, вероятно, заметив, как я тяжело дышу и нахожусь на грани обморока. — Ты принимаешь противозачаточные, верно?
Я сглатываю. Раз, два.
Его рука крепко сжимает мое горло.
— Проклятье. Ты ведь принимаешь их, да?
— Нет.
Ответ звучит так тихо, так чертовски неслышно, что я удивлена, что он вообще его слышит.
— Блядь.
Он выходит из моей ноющей киски и отпускает меня.
Я стою, неумело собирая свою одежду и пытаясь сопротивляться остаткам панической атаки, которая пытается овладеть мной.