Узнав, что она находится в Питере, меня перемкнуло от бешенства. Стоило только представить ее с кем-то, ее взгляд, сводящий с ума, отключающий у мужика всякую разумную мысль, кроме нестерпимого и навязчивого желания оттрахать ее, как у меня темнело в глазах, и разум махал ручкой.
Озверев, в ярости гнал машину в аэропорт, захлебываясь собственным бешенством, не видя ни знаков дорожного движения, ни хрена. Пока летел в самолете, меня потряхивало от желания свернуть ее тощую шею. Внутри все кипело и разрывало на части от противоречий. Вспоминал ее бесконечное вранье, и в подкорке головного мозга билось одно желание, покончить, наконец, со всем этим. Перед глазами возникла картина, как мои руки сжимают ее тонкую шею, глядя в лживые глаза. И в тоже время хотелось наказать, подчинить, унизить, отыметь ее раком как шлюху, которой она и являлась.
По прилету моя ненависть и злость достигли апогея. Позвонив Щуру, и узнав точные координаты, направился в ресторан. Отдыхает сучка, значит. У входа ловлю взгляд богатой дамочки, из тех, которые ошиваются поблизости фешенебельного заведения, в надежде подцепить кого-нибудь на крючок. Я делаю вид, что заинтересован, цепляю ее для того, чтобы не сорваться, и не пристрелить ее там.
Но реальность оказалась еще сокрушительней. Едва вхожу в ресторан, как глаза сами принялись шарить по огромному залу в ее поисках, а когда нашли, меня, словно оглушили. Дыхание сперло, и все что я мог, только натянуть идиотскую улыбку, больше похожую на оскал, вполуха слушая щебет белокурой телки.
Она сидела вполоборота, в немыслимом платье. До одури откровенное, больше открывающее, нежели скрывающем. От вида пышной груди, обтянутой лишь темно красным кружевом и пухлых темно красных губ, подрагивающих в легкой улыбке, член болезненно дернулся в штанах, и мне захотелось ее крови. Не спеша прошествовал мимо нее, наслаждаясь ее затравленным видом. Увидела, значит, сучка. А хмырь рядом с ней пускающий слюни, и трогающий ее руку уже труп. Я на него даже не смотрел, для меня его уже нет. Я лишь прикидывал, как его прикончить, быстро или с особым садизмом? Чтобы и на том свете вспоминал, как посмел тронуть то, что мне принадлежит.
Когда парочка направилась к выходу, я расплатился, заставив девицу замолчать на полуслове, расплатился и направился к выходу.
– Мне пора, малыш! Не скучай!– и бросился со всех ног за ними, держась на расстоянии. Когда машина направилась за город, моей злости не было предела. Выглядывая то и дело в окно, усмехнулся про себя, лучше места и не придумаешь.