— Не знаю, отпустят ли меня магистры, — осторожно ответила я. — Но мы можем перекусить в нашей столовой. Там вкусно кормят и…
— Юна, — перебил Каас, — ты правда думаешь, что магистры академии могут запретить стязателю вывести студентку за её стены?
Я вспомнила Ванду Ностра, которую увёл стязатель в такой же форме, как у Кааса Брина. Наверное, сейчас она уже ехала на пристань Кроуница, чтобы затем отправиться в столицу.
Бордовая перчатка легла на рукоять оружия, висевшего на поясе. Эфес клинка венчал символ династии, как тиаль Фиди и статую семи богов. Грудь служителя Квертинда пересекал ремень с ножнами кинжалов разной длины. Пожалуй, запрещать что-то человеку, увешанному сталью, не стоило. Как и отказывать.
— Я не знаю, что могут магистры. И ты — первый стязатель, с которым мне довелось столкнуться, — честно призналась я.
Мы стояли у входа, и я переживала, что на площади вот-вот начнут появляться студенты.
— Точно, — вспомнил Каас. — Никогда не выезжала из своего городка.
Вдали уже начали различаться шаги и гомон приближающихся людей.
— Кажется, мне пора, — я отступила к открытым дверям академии, надеясь сбежать ещё и от Кааса Брина.
— Беги, — разрешил стязатель и ухмыльнулся: — Но так легко ты от меня не избавишься: от судьбы не убежать.
* * *
Весь следующий час я лежала на своей кровати и предавалась отчаянию. Я представляла себя маленькой рыбкой, выброшенной на берег озера. Трепещущей, бьющейся о твёрдую землю, обречённой, но всё ещё дышащей. Совсем скоро я умру, превращусь в прекрасное блюдо, и меня подадут с лимоном и пряными травами для голодного господина. Он разделает меня, снимет кожу, разберёт по косточкам и поглотит мою мякоть, жадно смакуя каждый кусочек. И я была бы рада со всех ног убежать от этой судьбы, скрыться в своём озере, плавать от берега к берегу до скончания дней. Но вот незадача: у рыб не бывает ног, и никакие морские владыки не в силах это исправить… У меня ноги, конечно, были, но было и обещание, которое я дала себе и которое теперь стало моим проклятием. Сдаться и сбежать — значит, предать память о родителях. Выхода не было.
— Так и знала, что ты здесь предаёшься сплину! — Сирена влетела в комнату. — За обедом только и разговоров, что о тебе и Ванде Ностра. Гадают, что будет с тобой и куда делась она.
— Вот, захватила для тебя. — Фидерика сунула мне пару миндальных пирожных. — Очень вкусные.
— Сплин — это неизвестный мне бог аристократов? — в шутку спросила я, пережёвывая ароматные сладости.
На самом деле, я бы не удивилась, если бы моя шутка оказалась правдой, ведь я почти ничего не знала о мире магов. И вообще о том мире, что простирался дальше трёх миль от моего озера. Но миндальные пирожные у них и правда были вкусными. Я быстро их сжевала и теперь слизывала крем с пальцев.