Грешник решил вмешаться. Его добивала мысль, что на базе может произойти нападение. До недавнего времени она представляла своеобразную витрину безопасности и гарантом жизни любого человека из любой группировки. Два подлеца пошли против правил, нарушали нейтралитет, и уже за это могли поплатиться жизнями.
Он ударит их же оружием. Исподтишка.
Найм перебрался через забор, посмотрел вверх на вышки со снайперскими парами и ухмыльнулся. Убийцы выбрали подходящее время и место для преступления. Слепая зона гарантировала успех и скрытность, тем более для профессионалов хватит и пары минут для «дела». Значит, его тоже не увидят. Бросив по сторонам взгляд, он, подбоченясь, ринулся вперёд по маршруту первого подонка.
Застать начало схватки у него не получилось. Под навесом разыгралась настоящая битва на уничтожение. Оглушительный удар железа по металлу окончательно разрушил мысль о работающих «профи». Братья не сумели застать отдыхающего путника врасплох, и они слишком торопились нанести визит визави. Самих драчунов он не видел, так бо́льшая часть драмы разыгралась на тесном пятачке, огороженном с двух сторон бетоном, остовом кузова грузовой машины и строительными блоками, почерневшими от дождя. Зато хорошо слышал шум борьбы и ударов.
Скрываться более не имело смысла. Братья увлеклись жертвой и не подозревали о возникшем «хвосте». В таком шуме невозможно услышать крадущегося тигра среди строительного мусора. Он дошагал до места схватки и, наконец, увидел в промежутках между блоками разыгравшуюся драму. Одиночке приходилось туго. Его атаковали с двух сторон и довольно удачно. Противник с дубинкой огрел сталкера трубой, отчего тот выронил дробовик, которым защищался. Не встретив сопротивления, «плохиш» с удавкой наперевес взял несчастного на удушение. Притом быстро и грамотно. Ещё минута — и на пустыре окажется свеженький труп. Через две тело задушенного недотёпы сбросят голодной «электре», если в схватку не вмешается настоящий профессионал.
Грешник вынырнул на пустырь, заваленный хламом, и резкими шагами сократил расстояние до братков. Вооружённый трубой военный держал руки страдальца, который всё ещё подавал признаки сопротивления. Как и предполагалось, на нового участника никто не обратил внимания, пока он сам не обозначил своё присутствие сокрушительным ударом кулака прямо в челюсть врага. Досталось зеваке с трубой. Наёмник чётко услышал, как хрустнула сминаемая кость под резким и точным выпадом правой руки тренированного рукопашника. Подлец даже не успел понять, отчего лавина боли опрокинула тело наземь, так как кулём свалился на землю. Душитель оказался расторопнее. Он бросил незадушенного человека, и прыгнул навстречу Грешнику. Тот атаковал эффектным выпадом прямой ноги в корпус, намереваясь проломить грудную клетку. Оппонент прочитал удар: увернувшись, он серией двоек проверил реакцию бывшего лейтенанта. Только одна из них достигла своей цели. Наёмнику обожгло огнём ушную раковину. Отшатнувшись, разозлённый боец контратаковал чужака апперкотом, затем боковым с левой ноги. В этот раз ему повезло. От удара голенью по почке военный зашатался, теряя равновесие. Грешник насел на него плотнее, добивая поверженного врага мощными комбинированными ударами. Хук справа, серия по корпусу, прямой в лицо. Тип с верёвкой хорошо защищался, но лейтенант Синдиката был беспощаден. Удар, снова удар — и брызнула кровь из рассечённой брови, заливая лицо противника. Исход поединка был предрешён. Контрольным в голову Грешник свалил соперника на землю, аккурат возле его братца, пытающегося прийти в себя. Выдохнув, запыхавшийся Грех стал над поверженными душегубами, зло отшвырнул влажную от пота и крови бечеву и пробормотал: