Это было так бесстыдно и развратно, что девушка на миг потерялась.
Мысли ее перепутались, ужас, стыд, удовольствие – все смешалось в ее голове, растворяя ее способность думать и адекватно реагировать на происходящее.
А еще король... его прозрачные зеленые глаза следили за каждым движением девушки, и ей, в ужасе отвечающей на его внимательный безжалостный взгляд, казалось, что это не магия ее сводит с ума, а он берет ее жестко, сильно, страстно и властно. Наслаждаясь каждым ее всхлипом, каждым ее вздохом. Каждым мигом власти над ее беззащитным трепещущим телом.
Насильно.
Вот почему она в таком смятении – ей показалось, что мужчина взял ее насильно. И все, что с ней происходит – это так необычно, дико и странно, что она готова выпрыгнуть из собственного тела и умереть.
Последний толчок в ее тело было так силен, что у нее дыхание перехватило, и Ивон уже не смогла сопротивляться сладким спазмам, что навалились на ее тело и выкрутили его в сладкой пытке. Она дернулась, словно мученица на костре, и с ее обнаженного плеча блеснула ослепительная белая вспышка.
Раздался воинственный клекот, рука короля взметнулась, защищаясь – и почти тотчас же опустилась. И магия схлынула с Ивон, оставила ее в блаженном покое.
Девушка, обессилев, повисла на руках удерживающих ее Фиолетовых, а на темном рукаве короля, вцепляясь в толстую ткань его богатой одежды когтями, сидел ослепительно-белый сокол. Порождение магии.
Те непонятные узоры, что магическим тиснением были выдавлены в коже девушки, сложились в хищную птицу, что совалась с ее плеча наказать ее обидчика.
Но короля он отчего-то не тронул; напротив – король держал птицу так, словно был ее хозяином, и сокол смотрел на него яростным взглядом, воинственно раскрыв клюв.
– Да, – произнес король, рассматривая птицу, ероша перья на ее груди. – Девица не лжет, она действительно потомок графа Уорвика. Надо же, какой сюрприз. Не думал, что он найдет в себе силы оставить после себя ростки жизни. Но я вижу, она без сил. Отведите девушку в ее покои. Ей нужно прийти в себя.
– Я выбыла? Выбыла из отбора?!
Голос Ивон испуганно дрожал, и она сама не могла понять, отчего ее так пугает эта перспектива, которой она еще совсем недавно желала всем сердцем.
Раньше ей казалось, что проигрыш и ее позорное изгнание из дворца – это оптимальный выход из сложившейся ситуации. Не придется лгать, не придется подвергаться опасности, и возвращаться к матери и Жанне не придется тоже. Но теперь... припоминая свой стыд и оглушительный ужас, магические ласки и взгляд короля – пронзительный, проникающий в самую душу и ласкающий ее так же, как прикосновения невидимых магических пальцев, – Ивон вдруг поняла, что жаждет этого еще.