— Но я, и правда, не знаю нападавших. Что я скажу следователю?
— Ладно, Бог с ними, со следователями. Я ведь и не о книге хотел с тобой говорить. Другое меня интересует. Слышал я, травма у тебя была серьёзная. А теперь оказалось, что ты внезапно выздоровел и уже в гимназию вернулся. Батюшка твой известил меня письмом, когда я справился о тебе, а как именно это произошло, не сказал. Вот и хочу расспросить тебя подробнее.
— Врачи ошиблись. Всё оказалось не так плохо, — ответил я.
— Брось, Алексей, — усмехнулся дядя, — от меня-то можешь не скрывать. Тёмная стихия? Ты всё-таки занимался ей? Или твой батюшка нашёл-таки средства на целителя?
— Тёмная стихия, — признался я. — Я утащил «Руководство» из нашей библиотеки. Ну и… Если честно, плохо помню, что делал. С памятью у меня после того случая проблемы. Но, как видите, на ноги встал. Заклинания помогли.
— А у тебя, смотрю, талант-то развивается. Месяцы практики дали результат. Но излечить сломанный позвоночник — дело непростое. Даже у сильного заклинателя на это уйдут дни и недели. Неужели ты смог? Изумительно!
— Получилось, как видите. Только отец обозлился и снова запретил мне заниматься магией, — рассмеялся я. — Вот и думаешь: где логика?
— Эх, голова его дубовая… — дядя вздохнул. — Но он поймёт. Однажды он прекратит упорствовать. Главное сейчас — не бросать тренировки. Если упустишь возможность, талант заглохнет. И это касается не тебя одного. У твоего отца сыновей больше нет. Я — не очень сильный заклинатель, а значит, и сын мой, скорее всего, высоко не заберётся. У нашей московской ветви, как я слышал, тоже дела плачевны. Скоро Державины станут обычным немощным родом. Теперь вся надежда на тебя. Александр никак не желает понять это. Надеюсь, хоть ты поймёшь.
— Понимаю. Да, надо тренироваться. Я не собираюсь бросать заниматься заклинаниями. Кстати, в первой, говорят, гимназии есть тренеры. Не перевестись ли туда?
— А вот это вряд ли получится. Чтобы поступить в первую гимназию, нужна протекция. А какая у нас, Державиных, протекция? При нынешней власти нам только одна протекция — пинок, да затрещина. Кто из Даржавиных за последние сто лет занял хоть одну высокую должность? Никто, вот именно. Не жалуют нас.
— И чем же не угодили Державины нынешней власти?
— А ты и этого не знаешь? — удивился дядя. — Неужели историю семьи не читал?
— Давно было дело.
— На уроках-то проходили про переворот двадцать пятого года? Ну так вот, мой прадед тогда выступил на стороне Романовых, а когда пришли к власти Боровские, его с братом повесили, а имущество конфисковали. Другой брат в ссылке умер. Ну а кто остался — на паперть с протянутой рукой отправился, без поместий и без земель.