К счастью, Джордж был не настолько глуп, чтоб уж совсем их разжаловать. Они, как никак, были слишком опытными военачальниками. Генералы были предусмотрительно разбросаны по разным полкам, коими и руководили. Так что ни между собой, ни со мной они не могли особо общаться.
Таким образом, даже окруженный внушительной толпой свиты и стражи, я остался и вовсе один, не считая двух генералов и одного капитана, но и тех держали от меня подальше. Рядом со мной находились ставленники Джорджа. Да, они безукоризненно выполняли все мои приказы и поручения, выказывали ко мне неподдельное искреннее уважение, низко кланялись и не смели поднимать без разрешения глаз, но… Я понимал. Что в любой момент по приказу моего брата эти самые воины могут убить меня. Кроме того, они контролировали каждый мой шаг и пусть всецело повиновались и не перечили, все равно докладывали обо всем Джорджу.
Глупо мужаться и врать, что я вовсе не переживал, идя на аудиенцию к своему Верховному Эрлу. Эту, между прочим, был мой первый прием у Джорджа, с момента его коронации. Вчера на банкете он выпил столько, что ему хватило до сегодняшнего обеда. В это время я занимался его обязанностями, а после полудня решал вопросы в Монетном Дворе. Так что, когда у входа в его покои у меня попросили сдать оружие, я очень напрягся. Во времена правления моего отца Верховного Эрла Вальфа Хангвула я, понятное дело, никогда не занимался подобным. Но слово моего правителя закон и, если на то его воля, я отдам свой меч и кинжал прежде, чем зайти к нему.
Внутри все ожидаемо веяло лоском и роскошью. Это покои ранее принадлежали убитому нами Императору, так что нет ничего удивительного в том, что их размеры, а также внутреннее убранство значительно превосходят остальные помещения дворца.
— Ваше Величество, — кланяюсь Джорджу, что стоит ко мне спиной и попивает очевидно что-то крепче воды, — Вы меня звали.
— Да, Витторио, — говорит он, поворачиваясь ко мне. — Звал.
Джордж проходит к своему огромному дубовому столу и садится за него, пока я, словно послушник в монастыре, стою навытяжку, в ожидании приговора.
— Меня беспокоит Анна Аврора… — вальяжно начинает он.
И на меня накатывают абсолютно противоречивые чувства. С одной стороны, я ловлю легкое облегчение. Если бы она учудила что-то серьезное на ужине, то разговор бы начинался не так. Джордж абсолютно спокоен, не взъерошен. Но в то же время я крайне удивлен его интересом к герцогине и в то же время напуган. Что он уже там надумал?
— Зачем ты отослал ее вчера в баню? Кажется, она уже успела вчера принять ванну, не так ли? — ухмыльнулся Джордж, намекая на мой провалившийся план увести у него из-под носа герцогиню.