– Да-да, это понятно. Менты вообще беспредельщики… Слушай, но я так и не понял, а что с вами все-таки произошло?
Это было уже слишком. Денис посмотрел тяжелым взглядом в светло-голубые глаза болтуна и четко ответил:
– Я не знаю. А есть какие-то догадки?
Тот каким-то животным инстинктом понял, что сейчас может нарваться на молодой кулак, и прекратил расспросы.
– Ну, и я не понял ничего толком из рассказа Данилы. Ладно, чего тут обсуждать тогда, потом будет видно.
Позже, за ужином, из рассказов хитрого мужика постепенно склеилась картина и о нем самом. Первое впечатление оказалось верным. Он проворачивал какие-то мелкие махинации, то ли обмен валюты, то ли еще что-то, но в конечном итоге попался на обмане. Побить его не побили, но вызвали милицию и написали заявление.
Сначала слушать его было интересно. Николай был как тамада, рассказывал интересные истории, отпускал шутки, травил анекдоты. Но спустя короткое время несмолкаемая болтовня начала утомлять Дениса. Он стал в надежде осматривать новую камеру, думая, чем бы заняться до отбоя, как вдруг увидел старую потрепанную книжку рядом с бомжеватого вида дедом.
– Ваше? Я возьму почитать?
– Бери, конечно, – улыбнулся тот.
Книга оказалась советского издания, про какого-то полярного путешественника. От радости, что в камере есть такое сокровище, как целая книга, Ден готов был издать громкий победный возглас. Но сдержался, ограничившись слабой улыбкой. Он вообще старательно сдерживал свои эмоции здесь, стараясь лишний раз не показывать то, что думает, и какое у него настроение. И уж тем более был скуп на слова с окружающими его людьми. Пусть лучше они говорят, а не он. Так безопаснее.
Что было в книге, уличный боец забыл на следующий день. Собственно, как и саму книгу. Хотя читал Денис много и память у него была великолепная. Но именно от этой книги остались в памяти только яркие эмоции, которые появились в тот момент, когда он увидел потрепанную грязную книжку, и во время ее чтения перед отбоем.
* * *
На следующее утро, проснувшись еще до подъема и раньше всех, Денис с удивлением отметил, что чувствует он себя уже гораздо лучше. Не было той подавленности, которая тяготила его в первые сутки пребывания здесь. Неизвестность будущего уже не пугала. Может быть, это было результатом сделанных выводов и моральной подготовкой к тюремному ожиданию. Больше нескольких лет ему вряд ли дадут на первый раз. Убить-то они вряд ли кого-то убили.
Дополнительно еще сыграло роль окончание срока предварительного заключения. Сегодня пошли третьи сутки. А это значит, он скоро узнает, что будет дальше – арест или выход на свободу.