— Ч-что ты делаешь?
— На что это похоже, что я делаю?
Он сбрасывает рубашку, и желание спрятаться под одеялом охватывает меня без предупреждения.
Поскольку я никогда не видела Джонатана голым, я не знаю, чего ожидать, но твердая грудь с подтянутыми мышцами это, конечно, не то. Кто знал, что строгие и правильные костюмы закрывают этот вид? Но опять же, Джонатан всегда отличался грубыми, жестокими чертами характера. Почему его нагота должна быть какой-то другой?
Он такой подтянутый и хорошо сложенный для своего возраста. Его кожа загорела и отточена до совершенства. Почти так же, как если бы Бог проявлял особую осторожность, когда подбирал ему пропорции.
Его пальцы расстегивают ремень, и хотя я должна отвести взгляд, я этого не делаю. Я прикована к непримиримой мужской красоте Джонатана Кинга.
Он спускает брюки с крепких бедер, оставаясь в черных боксерских трусах, и не торопясь вешает одежду на стул. Словно он нарочно дразнит меня.
Мой позвоночник выпрямляется, а пальцы ног скручиваются под простыней в ожидании того, что будет дальше. К тому времени, как он снимает свои боксеры, я готова спрятаться по-настоящему, по другой причине, чем раньше.
Святое. Дерьмо.
Его член не только твердый и толстый, но и массивный. Без шуток, я повидала свою долю, но Джонатан выигрывает корону. Буквально.
О Боже, он что, надеется войти в меня этой штукой или что-то в этом роде? Несмотря на то, что возбуждение больше не является для меня чуждым понятием, я не думаю, что когда-нибудь смогу принять его в себя.
По крайней мере, не в этой жизни.
— Тебе нравится то, что ты видишь?
Я отчаянно качаю головой, и я серьезно. Я могла бы быть в восторге от его размеров, но я хочу продолжать находиться в этой фазе, оставаясь далеко друг от друга.
Тогда почему, черт возьми, мои бедра сжимаются?
Джонатан улыбается, и движение достигает его темных, бурных глаз, немного осветляя их.
Вау. Я и не знала, что он умеет улыбаться, не говоря уже о том, чтобы делать это так смертоносно. Эта улыбка могла убить. Дело не только в красоте, нет, дело в том, что она несет в себе огромное обещание.
— Причина, по которой я не трахнул тебя, в том, что мне нужно было подготовить тебя, но раз ты так сильно этого хочешь...
— Я не хочу.
Я хотела, чтобы мой голос был твердым, но он похож на стон.
Что, черт возьми, со мной не так? Хочу ли я... этого?
Прежде чем я успеваю придумать ответ, Джонатан срывается. Теперь у меня нет линии защиты. Без сшитой на заказ одежды, которая каким-то образом укрощает его грубое «я», он выглядит как коварный хищник, которым он и является на самом деле. Легкая щетина на его подбородке за считанные секунды приобретает темную тень.