— Может у Вас трубочка есть, чтоб я туда дунула.
— Дуся, я же не гаишник… Хотя одна трубочка, в которую можно дунуть у меня есть…
— Фи, какой Вы пошлый и нефига не романтик…
— А тебе романтики хочется? — он подхватывает меня на руки и несет в комнату.
Сдирает с себя пальто и сорочку. А это поинтереснее мужского стриптиза с девичника. Я нервно облизываю губы. Его мощный торс идеален, каждая мышца четко очерчена. Смуглая кожа манит. Не такой он уже и старый! А вполне самое то. Он наваливается на меня всем телом. Вдруг меня пробивает на хи-хи:
— А Вы хоть таблетку примите или так сможете?
— Дуся! Ты мне зачем весь кайф ломаешь, — он садиться на диван.
— Просто хочу удостовериться, что Вы сможете…
— Если ты сейчас закроешь рот, я тебе покажу, что могу.
Буквально в мгновение ока, вся моя одежда на полу и я перед ним в чем мать родила.
— Ну русалка, ни дать, ни взять! — любуется мной генерал.
— Мне холодно! — и пытаюсь закрыться от него пледом, прикрывая обнаженную грудь волосами.
— Сейчас я тебя согрею, — и он тоже полностью разоблачается к моему неописуемому восторгу.
Ого! Думаю про себя. Настоящий генерал попался. И зачем я его только ударила, знала бы что там — сдувала бы пылинки. Но шикарный вид — это только начало. То, что происходит потом я уже никогда не забуду.
Корецкий ныряет под мой плед и буквально накрывает меня собой. Он жадно ласкает мои губы, опускаясь все ниже. Его руки совершают с моим телом удивительные вещи, и я просто дрожу под ним от безумного возбуждения.
— Ты готова, Дусенька, — Корецкий стонет мне прямо в губы.
— А если не готова? Вы остановитесь?! Что Вы меня как девственницу уговариваете? Будете больно делать?
— Пока никто на такое не жаловался…
— О, как!
— Молчи, Дуся, предоставь все мне.
О какой боли я говорю! Настолько его хочу, что в голове не укладывается, что такое возможно. И когда он наконец оказывается во мне, мое сердце вот — вот и сломает ребра. А после первого же движения, мне хочется просто кричать, чтоб все знали, насколько мне хорошо. Я таю! С каждым новым ударом отзываюсь звонкой струной под его телом. Сегодня он играет на мне свою симфонию, которая растворяется в наших стонах.
— Мой генерал! — каждый звук царапает мое горло и бурный оргазм уносит меня горным ручьем.
— Доказал? — Корецкий с рыком кончает, целуя мои уже обескровленные губы.