— Верррно.
— Но как это? Что это значит? — растерянно стала расспрашивать я птицу, обхаживающую меня по кругу с любопытством, словно я — ее объект исследования.
— Душа нового мага наполовину состоит из энеррргии отца, наполовину — из энеррргии матери. Какой больше, на того из ррродителей и похоже дитя. Но случается в миррре магии и такое, что новоорррожденный вместо одной получает сррразу две души. Твоя мать тоже была такой, ты не знала?
— Я ничего о ней не знала. Мою мать убили в тот день, когда я родилась на свет.
— Непррравда!
— Я говорю правду, птица Гамаюн. Я сама видела, вернувшись в прошлое.
Птица приблизилась ко мне вплотную и строго взглянула одним своим желтым глазом мне в глаза.
— Зрррение можно обмануть, а птицу-Гамаюн — никогда. Тот, что шел за тобой весь путь уже получил свою нагррраду. Но по твоим следам идут еще охотники. Одному с волчьей душой нужно твое тело и твоя жизнь, дррругой — нужна твоя душа. Они будут рррвать тебя на части! — пищала птица мне на ухо. Каждое ее слово вонзалось в мой слух иголкой. Чувство страха прилипало к ладоням, уходило в ноги. Хотелось сорваться и бежать, но я не могла.
— Ты можешь… исцелить… мавку? — с трудом выдавила я из себя эти слова сквозь пелену животного ужаса, охватившего меня. Какая-то неведомая тяжесть будто навалилась камнем, руки тряслись, но я крепко держала плющ.
Гамаюн аккуратно взяла мавку клювом и положила себе под крыло.
Я с трудом опустила закаменевшие руки и расслабила оцепеневшие пальцы. Крыло Гамаюн стало светиться. Сначала слегка, потом сильнее. Золотистое зарево охватило все ее тело, а после она издала громкий птичий свист и вспорхнула крыльями.
— Курррр!
Золотые искры разлетелись в стороны. Яркий свет ударил по глазам. Мы с Велигором зажмурились и закрыли лицо руками. Гамаюн умолкла и снова сложила крылья, а затем клювом стала чистить перышки, как ни в чем не бывало. Я раскрыла глаза и увидела у ее ног плющ. В его корневище запуталось одно перышко. Оно лучилось золотом и это сияние медленно расходилось по стеблю.
Я застыла в немом ожидании и кажется, даже не дышала. Стебель и листья стали светиться золотом и удлиняться. От корневища пошли новые побеги, по ним текла золотистая энергия, вытягивая их все больше. На побегах появлялись почки, они стремительно увеличивались и лопались, превращаясь в листочки. Плющ оживал на глазах.
Я всхлипнула от радости и бросилась к растению, упав на колени. Ко мне подбежал Велигор и тоже едва сдерживал восторг и слезы радости. Свечение постепенно угасало, а плющ разросся во все стороны и снова стал похож на пышный кустик с продолговатыми блестящими листьями и даже расцвел. Бело-розовые звездочки, собравшись в шаровидное цветение, казались ненастоящими. Я ни разу до этого не видела, как цветет моя мавка.