Во всяком случае, я оказалась права. Обращение Юваля — дело рук какого-то алхимика. Негласный закон алхимии — всегда писать ключ по возвращению исходного облика предмета. Разумеется, никто не дает прямых инструкций по снятию чар. Это скорее подсказка самому мастеру, как снять колдовство. Все дело в том, что алхимическим путем созданные металлы, камни и предметы считаются незаконными в мире магов. Да и сама алхимия — опаснейшее ремесло, которое может накликать мощную волну обратки на горе-мастера, ведь она нарушает законы вселенского равновесия. Ничто не может взяться из ниоткуда. Камень, обращенный в алмаз, рано или поздно треснет и превратится в пыль, ведь первое и второе — совершенно разные энергии. Алхимики, опасаясь возмездия чистильщиков, следящих за равновесием и таинством магии в мире, которые в любой момент могут поймать алхимика на горячем, додумались писать короткие памятки по обращению магии. Нет превращения — нет преступления. В этих коротких сообщениях хранилось напоминание, как быстро вернуть объекту его прежний облик, но беда в том, что это напоминание понятно зачастую только самому мастеру. Искать алхимика, который превратил Юваля в алмаз — бесполезное занятие. Последний шанс расколдовать его — попробовать разгадать послание.
— Тут написано на магическом языке «Хрустальные подковы падут, когда станут невидимыми», — наконец-то, прочла Приама.
— Да не подковы, а оковы! — поправил ее приземистый бородач гном.
— Оковы, подковы… Какая разница, если нас сейчас всех раздавит великан! — вопила неистово Приама. — Что нам делать? Ш-ш-ш.
Я принялась судорожно соображать, что бы это могло значить. Гномы, не придумав ничего лучше, снова принялись убегать от гиганта, подпрыгивая каждый раз вместе с тележкой от жутких землетрясений, содрогавших горы с каждым шагом великана. С одной из гор начала сходить лавина и двигалась на троицу с другой стороны, преграждая пути к отступлению. Все вокруг шумело и тряслось. Гномы поняли, что бежать им некуда, стали молиться на своем языке и плакать, обнявшись все вместе.
Меня саму трясло так, словно землетрясение происходило внутри меня.
«Святые элементали, я послала этих гномов на верную смерть», — крутилось в голове, но я изо всех сил пыталась собраться. Я растерянно сжимала в руке зеркало, из которого доносилось шипение и отчаянные крики о помощи гномихи Приамы. Их догонял великан. Я судорожно крутила в голове фразу про хрустальные оковы, пытаясь понять ее смысл.
«Хрустальные оковы падут, когда станут невидимыми» … Разгадка была где-то на поверхности, решение должно было быть простым.