Осознав сей факт, удивленно восклицаю:
– Лизка, ты что ли?
Пригляделся:
Иттить твою, ж… Да, она совсем голая!
Затем, я попытался пошевелиться, но не смог… Что за чёрт?
– Ты что здесь делаешь, малахольная?
– Что может делать порядочная девушка в постели у мужчины? – подносит к губам крохотный девичий сосок, – пытается быть им соблазнённой, обесчещенной и затем брошенной… А ты про что подумал?
– Я подумал, что ты пьяная. Перепила винца на выпускном и теперь буянишь. Тебя надо это… В милицию сдать, или в поликлинику отвезти – принудительно промыть желудок.
– Не хами даме!
Лёгкий шлепок по щеке и, удерживая руками за уши – пиявкой впивается мне в губы.
Пытаюсь во время сего действа снять её с себя и привстать, но…
Не могу!
А она мне, перейдя с губ на ушко, шепчет:
– Девушка не может быть пьяной – лишь слегка опьяненной.
Что за дела?
Лежу крестом – как распятый Христос и не могу пошевелиться. Взгляд по сторонам уже привыкшими к темноте глазами… Ох, ё…
Вот это ролевые игры!
– Ты, что? Привязала меня? Ну и, нахахуа?!
Блин, эти старинные железные кровати с решётчатыми спинками – как будто специально предназначены – что к ним кого-нибудь привязывать и…
«Того»!
Сам неоднократно подумывал проделать такое с Софьей Николаевной – да всё руки не доходили.
Привстав надо мной на колени, недоумённо-возмущённо, с полной уверенностью в своей правоте:
– А как ещё слабой и беззащитной девушке – соблазнить такого бесцеремонно-наглого подонка, как ты?
Лёгка пощечина, потом вторая:
– Три года уже пытаюсь тебе отдаться – надо мной уже собственная Mère смеётся! Тебе не стыдно?
– Стыдно, но я изо всех сил стараюсь взять себя в руки…
И снова две пощечины:
– Palettes! Gentil sans vergogne!
Пытаюсь увести разговор в сторону – ляпнул первое, что в голову взбрело:
– Лизавета, иттить твою mère! Да у тебя сиськи с последней днюхи выросли!
Называется – тушить пожар керосином.
Склонившись, с гордостью сунув один из торчащих сосков мне под нос:
– Ma maman говорит, что mes seins уже как у неё.
– Ну, это она льстит… Себе…!
Затем, она придвинувшись поближе – бесстыдно раздвигает передо мной мраморной белизны бёдра:
– Серафим, а посмотри…
Ух, ты:
– Ты «её» бреешь?!
Надеюсь, не моей бритвой – той, что я морду и голову…
– Сам не видишь? Лучше скажи, красиво?
Чувствуя, что где-то снизу вздымается мой впавший было в спячку «одноглавый дракон с бубенцами». Напрягая зрение, бучу буркалы – пытаясь разглядеть подробности:
– «Красиво»? Не то слово! Кто-то научил или сама догадалась?
Насколько мне известно, хроноаборигенны противоположного пола – до эпиляции области «лобка» не додумались и мне попадались довольно «заросшие» особы, хоть косы «там» заплетай.