Ведь, он же у нас единственный!
Вот падла, а?!
Ладно, идём дальше:
– А какие телесные повреждения – приведшие к смерти, получил Анисимов?
– У Фрола Изотовича голова была разбита и… Руки сломаны.
«Картина маслом», как говорится!
При встречном ударе, прежде всего – повреждается грудь об руль, но никак ни голова и тем более руки.
Скорее всего, каким-то образом остановив автомобиль, Анисимова вытащили из кабина и забили насмерть. Возможно ударами трубой, железным ломом или просто каким-нибудь дрыном по голове. Защищаясь, он подставлял руки – вот почему они поломаны.
После этого (а может быть и заблаговременно) остановили идущий по той же дороге трактор и довольно топорно сымитировали ДТП.
Иномарку же, им вовсе разбивать «в хлам» не хотелось!
На чём тогда главный ульяновский мент будет ездить? На бричке с бубенцами? Иль, на пыхтящем вонью «чуде» местного автопрома?
Так, слегка помяли небось передок…
Объяснив все эти банальные в начале двадцать первого века истинные – известные любому моему современнику, прочитавшему за жизнь хотя бы пару детектив, спохватываюсь:
– А что тракторист по поводу происшествия говорит?
– Тракторист ничего не говорит и, уже никому не скажет… Ибо перепугавшись до смерти (ещё бы – самого главу местной Советской Власти убил!) побежал в ближайший лесок и повесился на дереве.
– Посмертную записку оставил?
Наморщил лоб вспоминая, затем несколько неуверенно ответив:
– Насколько мне известно – нет.
– Тракторист – семейный? Дети имеются?
– Конечно! Молодой ещё, но трёх детей уже успел настругать… Говорят, его вдова – так убивалась, так на похоронах выла… Сама чуть не вздёрнулась – едва из петли успели вынуть.
Траурно помолчав, я резюмировал:
– Если нет предсмертной записки, стало быть скорее всего – это не самоубийство, а убийство. Как и в случае с Анисимовым.
Про себя добавил:
«Значит, Погребинский начал войну на уничтожение».
Ещё один немаловажный вопрос:
– Кого вместо Анисимова выбрали? Того, про кого я подумал?
Угрюмо кивает:
– Того самого… Федьку-ассенизатора. То, сразу же стал всюду расставлять своих дружков.
Это – бывший анисимовский кучер, с которым у меня с самого начала рамсы. Нелюбовь с первого взгляда, то бишь. Стало быть теперь – мне ходу в Ульяновск нет…
Сживёт со свету!
– Сверху утвердили?
– Рассматривают.
Кивнув:
– Хорошо… Хотя, что тут хорошего… Теперь давай рассказывай как идёт сбор информации по известным нам с тобой лицам.
После того, как глава моей спецслужбы рассказал всё, меня интересующее и, как и положено в таких случаях – получил умеренно-лестную похвальбу его талантам, ехидно-вьедливые критические замечания по поводу его умственных способностей и, дальнейшие инструкции – как руководство к действию, несколько минут подумав, я: