– ФУ!!! Это что надо жрать и сколько, чтоб так предсмертно вонять?!
Фриц, озадаченно посмотрев на это:
– Das Dingsbums… Это надолго, Шеф!
Я, брезгливо морща нос, согласился:
– Да, нехорошо получилось…
Длину верёвки неправильно рассчитали, так нас всех и перетак.
– …Дык, ладно я, ну а вы то куда смотрели? Мне порекомендовали вас троих, как опытных в подобных делах.
– Нам не приходилось делать этого раньше, Шеф.
– Эх…
Привыкли поди – взрывать, стрелять, да резать во время Великой войны. Эх, мне бы парочку наших казачков – уставившими «глаголями» все польские да галицийские еврейские местечки в тот же период…
Да, где ж их взять?
Повывелся ныне казак на Руси!
Вот и этот, вроде мужик боевой и всякие виды видевший – а стоит, как Валаамова ослица и нерешительно спрашивает:
– Помочь ему?
– В смысле? «Отходняк» прочитать?
– Если за ноги потянуть – быстрее умрёт.
Выходя из кабинета, я безразличным голосом:
– Как хочешь, «помощник». Только смотри в его дерьме не измарайся – мне с тобой ещё сегодня работать. И не забудь его табельный «Наган» назад в кобуру вернуть, как «успокоится».
Повеситься, предварительно утеряв табельный ствол – это будет весьма канифольно выглядеть.
* * *
Зашёл в соседний кабинет, где освобождённые из застенков командиры «Вагнера» Васильцев и Купцов, ещё несколько человек командного и преподавательского состава «Полицейской академии», писали – но уже не «чистосердечные признания», а заявления.
Почувствуйте разницу, как говорится!
После так сказать «изменения гражданского состояния» – вполне естественные бурно-радостные «обнимашки», со слезами на глазах. «Полапав» их – стараясь не задевать отбитые рёбра и, дав «полапать» себя – читаю затем их «бумаготворчество» и, внимательно разглядывая «слегка помятые» во время допросов лица, делая замечания по сюжету:
– А разве следователи, во главе с Начальником отдела – не понуждали вас присоединиться к антисоветскому заговору и, убить товарища Жданова и всех коммунистов в Нижнем Новгороде? А потом дождаться нашествия интервентов и на Москву вместе с ними пойти? Чтоб, по петровскому принципу: «где зубец – там и стрелец», развесить комиссаров на кремлёвской стене?
Те переглядываются в полном обубуении, но едва ли не хором:
– Принуждали!
– А разве они не зверски убили на ваших глазах двух молодых комсомольцев, чтоб вы были сговорчивее?
– Убили!
– А разве они не стращали тем, что в случае отказа – расправятся с вашими семьями?
– Стращали!
– Но вы стойко держались, не изменяя делу Ленина и пролетарской революции?
– Держались!
Тычу пальцем в бумагу: