Срываюсь с резьбы:
– По моему визгу! Вас что, Гусар? Только вчера от мамкиной сиськи отняли?!
* * *
Перекрестившись, стучусь специально предназначенным для этого железным кольцом. Загафкала, по голосу видать – здоровущая псина и, спустя несколько минут – из створок ворот высунулась характерно безволосо-бабья харя бывшего мужика, неопределённого возраста и по-бабьи же визгливо нас приветствовала:
– Мир вам!
При виде его, меня пробило на «бояр-анимэ»:
– Здрав и ты буде, «голубок белый»! Проводи-ка меня, будь так добр, до вашего «кормчего». У меня назначено.
Тот, глядя с недовольством, можно даже сказать – с превеликой брезгливостью, словно лишь своим присутствием мы могли осквернить его:
– Ну, коль «назначено» – заходите, жеребчики.
Если забыл уведомить: себе подобных эти физически-моральные уроды называли «белыми голубями», а нас – нормальных мужиков, они обзывали «жеребцами». А позволить себя уговорить отрезать себе хер с яйцами – на их сленге означало «обелиться».
Дебилы, пилиять!
Иду вслед за высоко-здоровущей, но бабьей фигурой (с отложениями жира не вокруг талии – как у нормального мужика, а на бёдрах) кастрата и, проходя мимо надрывающегося в хриплом лае здоровущего лохматого кобеля на цепи, решил схохмить:
– А этого что не «обелите»? Тоже – Божья тварь, как никак.
Видать не утратив вместе с яйцами чувства юмора, тот:
– Так, согласие «обелиться» всяк кобель должен дать! А что он там лает – не поймём: может ты, добр человек – по-собачьи разумеешь?
Ладно, будем считать у нас – с первым виденным вживую скопцом: ничья – «один-один» и благоразумно промолчим. Наши «кобелиные причиндалы» целее будут.
Официально приказав Гусару бдеть во дворе, двумя перстами перекрестив лоб, что произвело благоприятное впечатление на «консьержа», захожу в дом. Здесь нас поджидал уже другой скопец – сухенький, сморщенный и идеально лысенький старичок с добрыми глазами, сказавший практически нормальным голосом – а не пропищавший как мышь, подобно встретившему нас у врат «консьержу»:
– Ты к «Кормчему», милок?
– Ну, а к кому ещё? До вашей «Богородицы» мне дела нет.
– Тогда следуй за мной след в след и поменьше по сторонам зыркай.
Однако, как в такой ситуации не «зыркать»? Стараюсь смотреть только под ноги, но нет-нет – да и оглядываюсь по сторонам…
Ну, что ж надо отдать скопцам должное – опрятненько, весьма и весьма опрятненько.
Пока в сопровождении «белого», но старого «голубя» шёл через лабиринт комнат, повстречал пару укутанных по брови в платки баб – без всяких признаков сисек на положенном им месте. У скопцов «обелялись» и женщины, для этого им отрезали груди, половые губы и клитор. Правда за неимением соответствующей технологии, до удаления «главного» – дело не доходило и, стало быть – иметь секас и рожать, бабы-скопчихи вполне могли.