– …Но не всё понимаешь.
В будущем – ужасный и могущий, а ныне выполняющий в ОГПУ чисто хозяйственные функции, Генрих Ягода встал и походив вокруг стола, уселся обратно и, с довольно прозрачным намёком:
– Выполнишь задание и продолжай дальше заниматься в Ульяновске своими безобразиями.
– Да я бы с большим удовольствием, Генрих Григорьевич…
Хлопает ладонью об стол:
– Хватит! Старшим будет товарищ Лейман, а ты просто выполняй его приказы и поменьше умничай.
Помолчав, воистину иезуитским шепотком:
– И помни, товарищ Свешников про своих кустарей и нэпманов в Ульяновске…
Шантажирует, сцука!
Посмотрев на реального, а не библейского Давида, я резко запротестовал:
– Извините, конечно – но как говорит товарищ Фрунзе: «Каждый красноармеец должен знать свой маневр». В группе всего двое? Переводчик, источники информации? Я не хочу сидеть во французской тюрьме – даже с товарищем, одетым в такие чудные галифе.
На минуту задумался, затем всё тем же безапелляционным тоном:
– Советское посольство в Париже окажет вам всемерное содействии. Все инструкции же – у товарища Леймана, который передаст их представителю ИНО ОГПУ при посольстве.
Ещё с полчаса нам с Давидом мозги пополоскал, затем выпроводил – на прощанье строго погрозив пальчиком:
– И советую тебе, товарищ Свешников – с товарищем Лейманом крепко подружиться.
Осмотрев того ещё раз с ног до головы:
– Только когда он штаны заменит.
Чёрт… Похоже на какой-то грандиозный развод!
* * *
Кстати, так к слову…
Как и у Авербаха с Киршоном, биография самого «Ягодки» – такая же липовая, вот он и чувствует себя довольно дискомфортно – когда тех прижучил Рабкрин Куйбышева. В его автобиографии, написанной по стандартному требованию Оргбюро ЦК, указывается что в 1907 году он вступил в партию и вел работу в большевистском подполье, с 1911 года страдал на царской каторге и ссылке и, в дальнейшем принимал активное участие в Октябрьской революции.
Всё это – галимый фейк, если не сказать больше!
На самом деле Генрих Григорьевич, не имел с большевиками ничего общего до самого семнадцатого года. Из предреволюционных же «заслуг», за ним числится лишь знакомство с пролетарским писателем Максимом Горьким, который видимо и дал «Ягодке» мощного пинка вверх. Это выяснил в 1930 году старый член партии, отбывший десять лет на царской каторге, один из заместителей Ягоды – Меир (Меер) Абрамович Трилиссер, по собственной инициативе предпринявший исследование биографии «обскакавшего» его начальника.
Что мне стоит побудить его сделать это раньше, зная про уже существующую личную неприязнь между ними?