– Но, долг службы – превыше моих желаний.
Тот, как будто с облегчением выдохнув:
– Молодец! Я знал, что на тебя можно рассчитывать. Недаром, товарищ Погребинский за тебя так ручался.
«Да, гори вы оба синим огнём!».
Затем, Ягода начал издалека:
– Время для нашего социалистического государства сложное, положение тяжёлое…
– Кругом враги!
– Совершенно верно: кругом одни враги, – не заметил моего стёба или пропустил его мимо ушей, – а верных людей, преданных Советской Власти – не хватает.
«Понятно… «Здесь вам не там» и, этот Ягода – не тот Ягода, что будет в тридцатые годы. Пока, он всего лишь собирает свою кодлу и, я – один из кандидатов в неё… Что делать?».
Меж тем, с непоколебимой внутренней уверенностью с собственной незаменимости:
– А начальство требует: товарищ Ягода – сделай то, товарищ Ягода – сделай это… А что я могу сделать, если кругом одни враги или идиоты…?!
«Что он, интересно, хочет мне всучить? Наркотрафик, что ли? Хочет в макет вокзала, что мы повезём на Выставку – вложить золотишко и валюту, а повезём обратно – наркоту? Так, пароходом через свободную экономическую зону в Гамбурге – намного проще, безопаснее и дешевле… А эти «дрова» – мы там в Париже и оставим».
– …Несмотря на то, что у нас – разные ведомства, мы с тобой – чекисты и, служим одному – первому в мире рабоче-крестьянскому государству, верно?
В этом месте, показалось – он мне подмигнул. Поняв, что мне не отбояриться:
– Верно. Я Вас внимательно слушаю, товарищ Ягода.
«Хрен с тобой, Ягодка! Отвезу твоё бабло, если не попадусь на таможне конечно, вернусь (тьфу, тьфу, тьфу!) и, устрою вам с Погребинским – холокост локального масштаба».
И тут он выкатывает мне «арбуз», размером с «Запорожец» моего деда:
– Наши советские эмиссары – отправленные с заданиями в капиталистические страны убегают с выданными им деньгами. Уже сейчас там скрывается больше сотни перебежчиков с похищенными сотнями миллионов рублей золотом…
Что? Ох, ну ни хрена, заявки!
Волна за волной, к подбрюшью подкатывают приступы паники:
«Чёрт, блядь, пизТсдец – по ходу, это билет в один конец»!
Лихорадочно ища выход из положения:
– Генрих Григорьевич… Давайте поговорим, как взрослые люди. Сбежать с большими деньгами на Запад и там легализоваться – это не так просто. Скорее всего, эти люди уже под плотной крышей буржуазных разведывательных служб.
«Что делать? Согласиться и сдать его? Кому? Самому Дзержинскому? А вдруг это по его заданию?».
Прищурившись, как бы – по-новому на меня смотрит:
– «Под плотной крышей», говоришь? Соображаешь, значит…
«Штирлиц понял, что был на грани провала».